Мэри, прекрасно знавшей историю живописи, не составило труда узнать малоприятную Марию де Медичи, королеву Франции в коронационном наряде. Женщина была уродлива, зато очень пышно одета. А в короне, венчающей ее высокую прическу, сверкал удивительный бриллиант, слегка отдающий розовым цветом. Холеным пальчиком с маникюром леди Ава ткнула в картину.
– Вот портрет, о котором мне на вашем вернисаже говорил желторотый дурачок, и вот тот бриллиант, который он называл «Прекрасный Санси»!
– Полагаю, не он один. А теперь объясните, с какой стати вы принесли этот портрет мне?
– Кому же еще? Я хочу, чтобы вы написали мой портрет с этим бриллиантом в волосах!
– Не может быть и речи!
– Почему, скажите на милость!
– Потому что у меня нет ни желания, ни времени. И еще потому, что никому это не будет интересно.
– Неправда! Это заинтересует похитителя из замка Хивер. Как только дорогой Морозини поймет, что я настоящая владелица этого бриллианта, он поверит, что я хочу к нему пару, а значит, мне не подходит никакой другой, кроме «Большого Санси». Он пообещал достать мне камень, который может составить конкуренцию бриллианту Нэнси, и был прав, когда решил заполучить его оригинал. А теперь, когда я узнала, что есть два «Санси», я хочу иметь оба! Вы меня понимаете!
– Нет, не понимаю. Мне кажется, что вы окончательно лишились разума! Вам не приходит в голову, что если Морозини, которого вы так легкомысленно обвиняете в краже, арестуют, то его отправят в тюрьму, и у вас не появится вообще никакого бриллианта. Мало этого, вы отправитесь в тюрьму следом за ним!
– Я? – изумилась леди Ава. – Почему это?
– Потому что этот «Прекрасный Санси», – тут Мэри указала на репродукцию, – имеет законного владельца, – отрезала она. – Я понятия не имею, кто он. Возможно, немецкий принц королевской крови. Не знаю, где он его хранит, но как любой владелец драгоценностей – коллекционер или нет – он ревниво относится к своим сокровищам. И если вдруг я напишу портрет, о котором вы меня просите, мужчина вполне может подать на вас жалобу, обвинив в воровстве. И на меня тоже!
– Что за глупости! Раз камень у него, то…
– А вот это неизвестно. Известно другое, во всяком случае, некоторым, – тут Мэри подумала о Питере, – что после отречения Вильгельма II его сокровища рассеялись по всему миру, и отнюдь не законными путями, то есть не через аукционы… Так что «Прекрасный Санси» может оказаться, где угодно, но только не у законного владельца. Какая удача для него, если он увидит камень на вашем портрете. Тут уж вам никак нельзя будет сказать, что Альдо Морозини украл его для вас. Сколько бы ни было у него талантов, способностью быть разом повсюду он не обладает!
Непривычная к таким длинным речам, Мэри налила себе чашку чая, выпила, налила вторую и выпила ее тоже.
– А теперь не соизволите ли дать мне возможность работать? Тимоти, проводите леди Риблсдэйл и позаботьтесь, чтобы дверь была закрыта днем и ночью на цепочку вплоть до новых распоряжений!
Леди