Следующее утро Артемьева решила начать с посещения настоящего итальянского ресторана. Она намеренно проспала завтрак в отеле: подольше понежилась в своей широкой постели под прогретым ее телом тонким стеганым одеялом. Покинула Инга постель часиков в десять. Полчаса женщина провела под приятным, теплым, напористым душем, затем подсушила волосы феном, нанесла, стоя перед зеркалом, на лицо тональный крем цвета беж, по незначительно выступающим скулам провела кисточкой для румян с золотисто-персиковой пыльцой, подкрасила редкие ресницы коричневой тушью, а на губы наложила нейтральный, переливающийся на свету жидкий блеск. Инга надела легкую клетчатую рубашку и джинсы, удачно подчеркивающие низ ее стройной фигуры.
Инга вышла из отеля на солнечную улицу в одиннадцать часов и направилась куда глаза глядят. Она шагала не торопясь: ей некуда было торопиться. Артемьева шла, разглядывая красочных и совершенно разных прохожих, которые шли ей навстречу или обгоняли, как будто демонстрируя русской сеньоре свои курчавые затылки или небрежно собранные густые хвостики. «Зайду в первый попавшийся мне на глаза ресторанчик, – подумала женщина в клетчатой рубашке и светло-голубых джинсах, оглядываясь по сторонам. Но кроме магазинов с поразительно красивыми витринами и лавок итальянских вин и специй вокруг ничего не было. Вскоре Инга оказалась перед выбором: идти прямо или завернуть за угол. И сейчас же она увидела сразу два ресторанчика: один находился через дорогу, а другой – за углом, в маленьком, уютном тупике. Она сделала шаг влево и буквально через десять метров провалилась в волшебный, удивительный мир, сотканный из красивых дизайнерских штучек и гастрономических чудес. Женщина вошла в открытую дверь и обомлела.
Ручная роспись потолков, панно из драгоценных видов мрамора, оникс, состаренное серебро и золото, фантазийные люстры, ковка, черное стекло и зеркала – все эти приемы создавали невероятное по силе воздействие на русскую сеньору. Она стояла как вкопанная в дверях и с открытым ртом разглядывала все вокруг. Пробегающие мимо улыбающиеся официанты не смущали ее. Когда Инга пришла в себя, ей стало немножечко стыдно: Артемьева видела немало ресторанов за свою жизнь, а сейчас повела себя так, как будто только что приехала из глухой деревушки и впервые увидела людей, с аппетитом поглощающих стейки и выпивающих всевозможные коктейли. Женщина не могла понять, что же все-таки произвело на нее такое сильное и приятное впечатление: обычный тосканский стиль, близкий и дорогой московской публике, и ничего более. Большие зонтики, маркизы на окнах, парусиновый потолок, яркие цветы в горшках, множество светильников, легкие плетеные кресла… Но как же по-итальянски колоритно была создана композиция из цветочных горшков, небольших зеркал, жующих посетителей и неугомонно бегающих с подносами официантов!
Артемьева села за единственный свободный