– Я скоро откланяюсь, – предупредил Балтер, возвращаясь на место, которое покинул, чтобы пожать руку сыну хозяйки дома. – Прошу прощения за столь поздний визит, но дело не терпит отлагательств.
– Что-то случилось? – насторожился Быков.
– Чаю выпьешь с нами, Димочка? – спросила мать непривычно заискивающим тоном.
Он посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Балтера. Тот опустил глаза и дважды кашлянул в кулак. Как-то чересчур натужно.
Минуты три все молча пили чай, поглядывая друг на друга поверх чашек. Быков, не удержавшись, слопал два маминых пирожных, протянул руку за третьим, но спохватился, изменил траекторию движения и взял заварник.
– Так что же все-таки случилось? – повторил он вопрос, когда тишина за столом стала просто гнетущей.
– Ничего не случилась, слава Богу, – ответила мать за гостя. – Вернее, ничего плохого. Просто Миша… Михаил Иосифович…
– Как ты догадался, Дмитрий, я по делу, – вмешался Балтер. – Приходилось ли тебе что-нибудь слышать о буньипе?
– Бунь… как?
– Буньип, он же вангул, догус, катенпай, гурунгату, мунни-мунни…
От обилия незнакомых слов у Быкова голова пошла кругом.
– Мунни-мунни? – переспросил он.
– Ограничимся общепринятым названием буньип, – великодушно решил Балтер.
– И что оно означает?
– О, на этот счет существует множество версий. Одни переводят его как «дьявол» или «злой дух». Другие усматривают лингвистические параллели с именем так называемого Великого человека Буньджила, создавшего горы, реки и всех зверей. Есть город Буньип и река Буньип, впадающая в залив Вестерпорт.
– Мне это ни о чем не говорит, – смущенно признался Быков, привыкший гордиться своей эрудицией.
– Михаил Иосифович сейчас все объяснит, – успокоила его мать. – Правда, Михаил?
– Разумеется, разумеется, – подтвердил Балтер, величаво кивая. – В прессе слово «буньип» впервые появилось в тысяча восемьсот двенадцатом году. Оно было напечатано в одной сиднейской газете. Во всяком случае, таково мнение авторитетнейшего криптозоолога Бернарда Эйвельманса. – Профессор испытующе посмотрел на Быкова. – О нем, надеюсь, тебе слышать приходилось?
Быков пожал плечами.
– К своему величайшему стыду, должен признаться, что…
– Эйвельманс – большая величина, большая, – перебил его Балтер. – Именно на его работы опирался небезызвестный Роберт Холден, собравший в своей монографии все девять разновидностей буньипа, известных науке на сегодняшний день.
– Михаил Осипович! – взмолился несчастный Быков. – Да объясните же мне, невежде, кто такой этот буньип. Вкратце. Без разновидностей.
– Мифическое животное, – подсказала мать. – Чудовище.
– Не путай сына, Лия, – строго произнес Балтер. – То, что буньип является персонажем мифологии аборигенов,