– Меня зовут Гейб. Габриель Арфи.
Тетя Батти задумалась.
– Гавриил, да? Я когда-то знала архангела Гавриила. Вы не знакомы? Ваше лицо мне кого-то напоминает…
Мужчина нервно рассмеялся.
– Мне жаль, что я вынужден всех разочаровать, но я далеко не ангел. – Он отпил кофе. – Ух ты! Вкус столь же великолепен, как и аромат! Спасибо, мэм.
– Хотите блинов? – предложила тетя Батти. – Должна отметить, они очень вкусные! Я добавляю секретный ингредиент, настолько секретный, что уже и сама его не помню…
Гейб слабо улыбнулся, когда тетушка захохотала от собственной шутки.
– Конечно. Спасибо большое, мэм.
Тут его внимание привлекло что-то за моей спиной. Я обернулась. Дети, все втроем, пытались проскользнуть в комнату.
– Всем выйти! – приказала я. – Здесь вам не шоу! Мистеру Арфи нужно побыть одному.
Я не хотела, чтобы дети подружились с ним и потом, в случае его смерти или когда он покинет нас, переживали потерю. Я попыталась вытолкать их, но Гейб мне помешал.
– Да все в порядке! Я не против компании, – раздался его глубокий мягкий голос.
Я сдалась и пошла в кухню. Дети оставили на тарелке три блина. Я переложила их на чистую тарелку, полила яблочным повидлом и понесла Гейбу. Меня не было всего пару минут, но за это время Жмурка успел присоединиться к посетителям, а серая кошка улеглась в ногах у мужчины.
Не успела я прикрикнуть на животных, как на кровать прыгнула рыжая кошка с перчаткой Бекки в зубах. Она держала ее «за загривок», как держат котят.
– Ой, смотрите! Арабелла принесла вам своего котенка! – радостно воскликнула Бекки.
Прищурив глаза, Гейб уставился на кошку, явно не уверенный в том, хорошо ли он видит.
Арабелла устроила перчатку на коленях у мужчины и легла рядом, мурлыча и ластясь.
– Это самый жалкий котенок из всех, кого я видел, – прокомментировал Гейб.
– На самом деле это моя перчаточка! – громко прошептала Бекки. – Обещайте, что вы не скажете Арабелле!
Гейб засмеялся, и этот звук снова напомнил мне басы церковного орга́на. Те, что берут за душу и трогают сердце.
Дети все смеялись вместе с гостем, и я поняла, что безнадежно проиграла: мне не удастся удержать детей от его общества. Отдав Гейбу тарелку с завтраком, я выскользнула из комнаты и пошла наверх – заправить кровати.
День выдался замечательным! Светило солнце, и снег начал таять. Тетя Батти протянула мне руку помощи, в которой я так нуждалась. Габриель Арфи, судя по всему, будет жить.
Я знала, что должна испытывать облегчение, но, как ни старалась, не могла отогнать предчувствие надвигающейся беды. Может быть, потому что меня всегда преследовали невзгоды. Они ходили за мной по пятам, как собака тети Батти, и я даже перестала их замечать и забыла, как жить без них.
Я застелила свою кровать покрывалом и стала смотреть в окно, слушая, как капает с крыши тающий на солнце снег. Снег тает! Значит, в кухне тети Батти он тоже тает! Нужно срочно