Франк отпустил плуг и инстинктивно отступил. Амборн направил лошадь вперед. Юноша, сделав пару шагов, споткнулся и упал. Огромные копыта вороного коня остановились рядом с его рукой.
– Говорю тебе еще раз, жалкий щенок: убери руки от моей дочери, иначе это плохо для тебя закончится!
Франк не ответил. Его пальцы впились в мягкую, только что вспаханную землю. У края поля легкий порыв ветра поднял в воздух пыль с дороги.
Юноша посмотрел на отца, но тот, занимаясь волами, будто и не заметил, что происходит. «Почему он мне не помогает? – подумал Франк. – Почему он меня не защищает?» Его отец не вступился за него уже не в первый раз, но это всегда было неприятно.
– Продолжайте работу! – бросил Ксавьер, возвращаясь на дорогу.
Франк смотрел ему вслед, играя желваками от злости.
– Что, не слышал? – прикрикнул на него Герман. – Давай работать дальше.
И, опять же, не в первый раз Франк задался вопросом, за что отец его презирает.
В следующее воскресенье сразу после службы в церкви Мина и Франк разошлись в разные стороны, собираясь встретиться в тайном месте.
Франк казался задумчивым. Он молча лежал на спине, глядя в небеса. Вздохнув, Мина легла рядом с ним, но потом перекатилась на бок, оперлась на локоть и посмотрела на Франка, а затем устремила взор вдаль. Там было озеро, давшее местности вокруг Эсперанцы ее индейское название – Большая Вода. Так говорили об этих землях индейцы, жившие в пампасах. Иногда озеро выходило из берегов, объединялось с отдельными источниками, и тогда весь регион оказывался под водой. От этого страдало сельское хозяйство. «Первым поселенцам явно пришлось несладко», – думала Мина.
Весной 1856 года сюда приехало около двух сотен семей. Среди них были и родители Франка. В степи негде было достать древесину и другие материалы, поэтому первые колонисты сооружали себе землянки, adobes. Они вручную вспахивали поля и проводили от озера каналы для полива урожая. Франк родился через три года после переезда его родителей в Аргентину. В отличие от Мины, он никогда не видел Германию, родину своих родителей, Германа и Ирмелинды Блумов. Возможно, поэтому ему нравилось слушать рассказы Мины о немецких землях. Иногда он рассказывал Мине о том, как трудно пришлось его родителям, когда они сюда переезжали.
Сегодня Мина и Франк не могли остаться в тайном укрытии надолго – несмотря на то что было воскресенье, дома их ждало много работы, – но проведенное вместе время придавало им сил. В конце концов юноша и девушка нежно поцеловались на прощанье.
– Не забывай меня, хорошо? – почему-то вдруг сказала Мина. – Никогда меня не забывай.
Если Франк и удивился, то виду не подал.
– Никогда, – совершенно серьезно пообещал он.
Погрузившись в раздумья, Ирмелинда Блум месила тесто, глядя