– Я тоже так думаю, – согласился Ваймс.
– Но почему именно он?
– Потому что большинство его пациентов живут и здравствуют поныне, – ответил Ваймс и вскинул руку, требуя тишины. – А теперь, господа, я вынужден вас покинуть. Где-то бродит отравитель. Я хочу найти его до того, как он превратится в убийцу.
И Ваймс принялся подниматься по лестнице, стараясь не обращать внимания на крики позади себя.
– Вы уверены в старине Пончике, сэр? – схватив его за рукав, уточнил Колон.
– А ты ему доверяешь? – спросил Ваймс.
– Пончику? Конечно же, нет!
– Правильно. Ему нельзя верить, поэтому ему никто не доверяет. Так что все нормально. Но я собственными глазами видел, как он выходил лошадь, про которую сказали, что она годится только на колбасу. Коновал должен делать свою работу, Фред, иначе у него будут большие проблемы.
И это было чистой правдой. Когда обычный, человеческий доктор после долгих кровопускательных процедур вдруг обнаруживает, что его пациент наконец не выдержал и скончался, он разводит руками и говорит: «Ну что поделаешь, на все воля божья, с вас тридцать долларов». И спокойненько себе уходит. Это все потому, что человеческая жизнь почти ничего не стоит. А хорошая скаковая лошадь, со своей стороны, может стоить все двадцать тысяч долларов. И доктору, который позволит лошади слишком быстро отбыть на бескрайние небесные пастбища, лучше не гулять потом по темным улочкам. Иначе одним прекрасным вечером он услышит за своей спиной: «Господин Хризопраз очень расстроен», после чего этому самому доктору весьма доходчиво продемонстрируют, что жизнь полна несчастных случаев.
– Никто не знает, где капитан Моркоу и Ангва, – сказал Колон. – У них сегодня выходной. Шнобби также не могут найти.
– Ну, хоть одно приятное известие…
– Дзынь-дзынь, дзынь-подзынь, – послышался голос из кармана Ваймса.
Он вытащил маленький органайзер и поднял крышку.
– Да?
– Э… ровно полдень, – сказал бесенок. – Обед с госпожой Сибиллой.
Возвестив это, бесенок с подозрением уставился на лица Ваймса и Колона.
– Э-э… я надеюсь, у вас все нормально? – осведомился он.
Шельма Задранец вытер лоб.
– Командор Ваймс прав. Очень похоже на мышьяк, – промолвил он. – Вы только посмотрите на цвет его лица.
– Дрянное дело, – признал Джимми Пончик. – Но еще такое бывает, когда ешь то, на чем спишь. За ним могли не углядеть?
– Все простыни на месте – таким образом, я думаю, этот вариант отпадает.
– А как он мочится?
– Э. Мне кажется, нормальным образом.
Пончик всосал воздух через зубы. У него были замечательные зубы. В том смысле, что их сразу в нем замечали. Они были цвета внутренней поверхности немытого чайника.
– Прогуляйте его по кругу на спущенных вожжах, – посоветовал он.
Патриций открыл глаза.
– А ты точно доктор? – поинтересовался он.
Джимми Пончик ответил ему неуверенным взглядом. Он не привык к пациентам, которые умеют разговаривать.
– Ну