Царь снова поменял позу в кресле и сел поудобнее.
– В котлах варить, живьем сжигать, на кол сажать, топить, четвертовать, – все это былое, да и не я придумал. В Европе такие дни – давно праздники. – Царь немного помолчал и снова продолжил.
– Боясь царской кары, воры и изменники надумали по монастырям прятаться. В подстриг облачатся, а святость не тронь. Под куполом церкви все схимники – ангелы, значит. Так вот я и решил: пусть эти ангелы улетают на небо, – царь внимательно посмотрел на инженера, и закончил так:
– С твоей, крестник, помощью…
Андрей Крот насторожился. Что кроется за новой идеей царя, он никак не мог взять себе в толк. Но зная вспыльчивость своего хозяина, продолжал молчать.
– Что насупился, Кротик? Дело для всех новое, а для тебя нехитрое. Оно вот в чем. Есть у меня воевода Никита Голохвастов-Казаринов. Удрал из Москвы на Оку и опять в монастырь, где принял подстриг. Монахи из страху его выдали. Теперь он под стражей сидит дома. Твоя задача, Андрюша, так законопатить для него бочку с порохом, чтобы его подлая душонка в один миг отлетела на небо, а требуха собакам. И чтоб при этом фейерверк был поярче.
Инженер остолбенел. Стеклянным взором он уперся в переносицу Ивана Грозного и, как оглушенный ударом грома, продолжал молчать.
– Ну как, сможешь? – уже строго спросил царь. – Инженер понял, что дальше молчать нельзя, и он открыл пересохший рот:
– Дело действительно нехитрое, Государь, но… – Молчи, гражник, – перебил его царь. – Еще одно слово и будешь конопатить две бочки. Ты все понял, немец? Иди и делай свое дело. Казнь на той неделе. Ступай с глаз моих вон.
На берегу Москвы-реки, на косогоре, в царском сельце Коломенском установлен деревянный помост на подобии эшафота, но виселицы нет. Вместо нее, посреди стола прибита к полу огромная железная бочка на полсотни ведер с двойным дном. На днище бочки опричники засыпают порох с промасленными опилками. Под столом аккуратно сложены сухие березовые поленца. На косогоре, в отдалении огромная толпа людей. Перед толпой походный деревянный трон царя. Пока пуст. Но вельможи подле трона уже собрались. Четверо опричников в красных кафтанах ведут к бочке воеводу. Усаживают вовнутрь бочки, привязывают руки и ноги к железным скобам и плотно набивают бочку вонючей требухой.
По тропинке от колокольни вслед за сворой собак идет царь Иван Грозный в окружении небольшой свиты. Звонят колокола. Царь садится на трон и говорит немецкому инженеру Маулвурфу, который сзади.
– Поджигай Крестник, посмотрим салют в честь воеводы Казарина.
От дымящегося фитиля Маулвурф поджигает пороховой шнур, тянущийся под бочку с порохом