Бенно удержал его за руку.
– Ах, если бы можно было знать, что отец мой и дядя говорили тогда в коридоре!
– Да уже верно не доброе, так как с тех пор господин сенатор никогда не проходит через коридор и приказал пробить маленькую боковую дверь. Это доказывает, что совесть у него не спокойна!..
Бенно молчал, губы его дрожали; он не в силах был произнести ни слова.
– Ну, спи, спокойной ночи, мой мальчик! – и, загасив свечу, старик опять так же неслышно вышел из комнаты и спустился вниз в свою каморку.
А мальчик лежал неподвижно на своих подушках и все думал и думал о том, что могло произойти между двумя братьями перед их последней разлукой.
III
Печальное расставание. – В Бразилию. – Неожиданная встреча. – Алмазы Фраскуэло.
Прошло два томительных дня. Мальчик никуда не выходил из дома, он даже исхудал за это время. Гармс навещал его иногда и сообщал, что бабушка все еще больна, а господин сенатор все ведет какие-то таинственные переговоры с капитанами судов.
– Чует мое сердце что-то недоброе! – говорил старик.
Когда же на третий день мальчика позвали к дяде, старик сказал:
– Ну, теперь-то уж мы узнаем, в чем дело!
Бенно взглянул на себя в зеркало, лицо его было бледно как саван, а глаза горели твердой решимостью.
Он пробыл не более пяти минут в рабочем кабинете сенатора, но когда вышел оттуда, то в лице его произошла такая перемена, что Гармс, поджидавший его возвращения в коридоре, даже испугался. Мальчик едва держался на ногах, а лицо его было не только бледно, но какого-то землистого цвета. Старик едва успел подхватить его, чтобы не дать ему упасть на каменный пол. Бедняжка, не вымолвив ни слова, лишился чувств. Добрый старик отнес его наверх в его комнату и стал хлопотать около него. Вскоре мальчик очнулся.
– Скажи, мы одни, Гармс? – спросил он.
– Да, совершенно одни, мой дорогой!
– Так слушай, Гармс, дядя отправляет меня в Рио-де-Жанейро к одному знакомому торговцу, где я должен поступить в учение – сортировать кофе и склеивать пакетики. Я мечтал об университете, а вместо того…
– О-о! Это нечто неслыханное! Жестокий, бессердечный человек! Грех ему будет за это! – замахал руками старик. – И ты один отправишься в такое далекое путешествие?
– Нет, в пятницу отходит в Рио-де-Жанейро судно с немецкими эмигрантами. Среди них есть один человек, лично известный дяде, ему он и поручил меня!
– И тебя отнимают от меня, мой ненаглядный? – воскликнул старик, – навсегда, безвозвратно отнимают! Нет, знаешь, я поеду с тобой в Бразилию!
– Что ты, Господь с тобой, Гармс! Ведь ты всю свою жизнь боялся моря! Ну, где тебе на старости