Вместе с «новой жизнью» на народ обрушилась и дикая безнравственность. Секс и эротика отовсюду: в кино, газетах, книгах, журналах, из любой телепередачи. Ей казалось – народ сводят с ума, как будто нет других проблем в терпящей крах стране?
– Разрушить нравственность – вот их основная задача! – высказался однажды он. – Пока сохраняются высоконравственные культурные традиции – страна непобедима!
А у «Ленки-акрариум» совсем сорвало тормоза. Она и так-то не отличалась особой порядочностью, заботой по отношению к мужу, семье, а тут еще и «новая жизнь» добавила ей смелости.
Петька ее, не больно трудолюбивый, стал теперь водителем-дальнобойщиком и неделями пропадал в рейсах – искал всё «больших денег», не желал трудиться на заводе, где и платили плохо, и работать надо от звонка до звонка.
А Ленке все мало – она же зачастила в ночные клубы. Оттуда возвращалась не одна, а всегда с каким-нибудь хачиком. Нарядная, как новогодняя елка: по-модному одетая и вся в золотых украшениях.
Почему-то всегда у нее были именно хачики. Почему хачики?
Как-то ей довелось нечаянно подслушать очередные откровения соседки:
– А они красиво объясняются в любви и нежадные! Петька-то промямлит что попало, да и то, когда пьяный! – оправдалась Ленка перед подругой, как всегда, на лестничной площадке и нарочито громко. Чтобы, мол, соседи не расспрашивали, не осуждали.
Петька норовил возвращаться из рейса непременно ночью. Выбрасывал из квартиры очередного кавалера и колотил Ленку.
– Еще раз пальцем тронет, я его посажу. Бьет – значит, лю-ю-ю-бит! – размазывала Ленка слезы, вместе с тушью по щекам наутро, жалуясь какой-либо из добросердечных соседок.
Вдова…? Какое неприятное слово. Словно определение о человеке с вынутым сердцем, покинутом и забытом. А может быть, так оно и есть?..
А у них? У них всегда все было пристойно, с любовью и безграничной нежностью и уважением, просто наслаждались друг другом. Все в традициях, завещанных предками, воспитанных многовековой семейной культурой. Она не позволяла себе никаких вольностей, да и не требовалось.
По вечерам перед сном они всегда читали. Она классику и романы о любви, он – техническую литературу и журналы, непременно технические. Но не всегда это удавалось под тихую, спокойную классическую музыку. Часто за стеной стонала и страстно вскрикивала Ленка – демонстрировала любовный пыл.
А она всякий раз возмущалась:
– Что это она все орет!?
Он добавлял:
– Завтра ее Петька опять будет колотить как грушу! – и предлагал перейти спать на другую кровать. Сильный он был мужчина.
А Петька все же попал в тюрьму. Только посадила его совсем не Ленка, а родственники какого-то Казбека. Тот возомнил себя мастером спортивных единоборств, потому и вздумал защищаться всякими хитрыми приемами. А Петька! Он же прямой как лом, и силы у него немерено. Просто сломал кавалеру нос и три ребра.
За