В этот момент в зале появился Мэтт. В черном фраке и с зачесанными назад волосами, аккуратно подстриженной бородой и красной бабочкой, он сливался с толпой гостей. Казалось, только кривоватый нос выдавал его не абсолютную причастность к данному сообществу.
– А, Мэтт! Очень рад, что ты пришел! – сказал Чарли, подходя к брату, держа под руку Клэр. Пойду возьму шампанского для нас.
Когда Чарли ушел, Клэр виновата сказала:
– Надеюсь, ты не сердишься на меня, Мэтт? Прости, я должна была все рассказать. Но у нас с тобой все равно не было будущего и еще…
– О, да я ничуть не расстроен и даже очень рад за вас, – холодно перебил ее Мэтт.
Вскоре пришла Миа, а затем вернулся Чарли с шампанским.
– Знаете, я пойду еще выпью, – сказал Мэтт. Выпив семь или восемь бокалов шампанского, он присел на диван. Издатель как раз произносил речь, призывая гостей выпить за молодых писателей, выделив с особенной благодарностью книгу Чарли.
Вскоре начались танцы. Мэтт продолжал пить шампанское, наблюдая за весельем со стороны.
– Может, потанцуешь со мной? – томным голосом попросила Мия, подошедшая к нему.
– Прости, дорогая, я слишком много выпил, лучше посижу.
Мэтт смотрел на кружившихся в танце Чарли и Клэр, казалось, они были очень счастливы. Чарли что-то шептал подруге на ухо, она негромко смеялась. Мэтт пил шампанское и ждал свой выход. «Ничего, у меня тоже приготовлен красивый номер», – думал он. Удалившись на некоторое время из зала, он вернулся с белым голубем в руках. Голубь изо всех сил пытался вырваться из рук Мэтта, но тот крепко держал его.
– Дамы и господа! Прошу минуточку вашего внимания! У меня есть тост, – громко и нахально сказал он.
Гости повернулись к Мэтту. Чарли смотрел на него с удивлением и опаской.
– Вот птица, видите? Живая обычная птица. Кто хочет взять ее в руки? Может быть вы, девушка? – сказал он, обращаясь к Клэр. Возьмите, не стесняйтесь, ну что же вы? – говорил он ей, суя в руки голубя.
Наконец, покрасневшая девушка взяла птицу. Голубь мгновенно поник и умер.
– Смотрите, – продолжал Мэтт, забрав птицу из рук Клэр, проходя по залу и давая ее всем гостям по очереди, – все видят, что птица мертва? А теперь…
Мэтт взял в руки голубя, немного подержал его и вдруг, птица ожила и взлетела. Мэтт не удосужился ловить ее, махнув на рукой в сторону птицы.
– Так вот, я хотел сказать этим, – произнес он, глядя на Клэр, – что даже самую мертвую душу можно оживить, а самую живую умертвить! Будьте здоровы!
После неловко молчания в зале раздались бурные аплодисменты и крики «браво». Гости, сперва растерявшиеся и не знавшие, как реагировать, быстро поддержали редактора, который первым начал аплодировать представлению Мэтта.
Мэтт,