Кир замолк. Он тоже вдруг почувствовал – на вкус, на слух – завораживающую силу этих двух слов. Пит с интересом наблюдал за ним. В своем рассказе он постарался эти слова почти проглотить, но Кир, конечно, услышал, обратил внимание как на деталь, безусловно, важную – впрочем, не так, как теперь. Теперь он врубился по—настоящему и повторил громко и протяжно:
– Кочумай, Кочубей. Да-а-а… Пожалуй, Варфаломеев отпадает… Да и привел я его в пример просто так, это мог быть кто угодно из них.
– Суть в том, – сказал Пит, пытаясь бороться со сном, – что мы имеем совершенно немотивированное непредумышленное убийство… Очень хочется спать, ну очень!.. Даже тот, кто врезал ему под ребра сапогом, не мог предположить, что Кочубей умрет. Тем более, что в больнице, например, могли совершенно случайно поставить правильный диагноз, положить мужика на операционный стол и заштопать… Случай – операбельный, я проверял. Так что еще неизвестно, кто убил Кочубея. Скорее всего последнее слово осталось за нашей родной советской медициной, которая, как известно, лучшая в мире. Особенно по части диагностики… Кир! Если мне придется искать их всех и с каждым разговаривать, я застрелюсь. Но это потом, – пообещал он, – сначала пошли спать!
– Нет, погоди! – Кир завелся. – Значит, Булатов вернулся в мастерскую к своей женщине. Победителем, надо полагать. А Кочубей остался на лестнице. Это факт?
– Что Булат вернулся победителем?
– Нет, что Кочубей остался на лестнице?
– Факт.
– Кочубей пьян, расслаблен… – Кир волчком начал крутиться по комнате. Он – соображал, пытался ухватить все детали, связать их воедино. – Он расстроен, рассержен, утомлен – все, что угодно… Он…
– Лежит на полу, – предположил Пит.
– Чего ради? – удивился Кир. – Что делает русский пьяный, но еще не до конца, человек на лестнице? Не знаешь. А я – знаю. Он сползает по стенке и отдыхает… некоторое время… прислонясь к ней спиной. Дальше – либо падает и засыпает, если уже вдребодан, либо собирается с силами и бредет в квартиру. А Кочубея находят спустя два часа без сознания… Нет, ну конечно, придется выяснять, кто нашел, кого уже к тому времени не было, кто вызывал «скорую»… Без реконструкции событий, хотя бы приблизительно, не обойтись… Слушай, а какого он был роста, наш Кочубей, который – кочумай?
– Не знаю, – с Пита неожиданно почти слетела вся сонливость. – Мне Лена оставила телефон, я позвоню?
– Попробуй, – согласился Кир и, успокоившись, как будто все проблемы он уже решил, плюхнулся в кресло.
Лена сняла трубку сразу, как будто ждала звонка, хотя было уже очень поздно.
– Слушаю.
– Лена, это Олег Петров. Мы сегодня