Кочумай, Кочебей. Старая история из жизни детективного агентства. Наталья Павловна Курапцева

сейчас, когда Игорь один, Света уехала… Почему я не с ним, в общем, да? Вы знаете, а я просто жутко счастлива. Они меня любили, и я их любила – обоих… Глупо, все глупо, это не рассказать… Они хотели, чтобы я просто была – сидела, молчала, читала стихи… А он – он меня творит, как музыку. Разве можно от этого отказаться? Булат, что Булат?.. Он Булат и есть, я поняла это там, в лагерной комнате свиданий… Он не сломается. Нет, я за него не боюсь… Мне, понимаете, безумно, безумно жалко Кочубея. Восемь лет прошло, а я не могу смириться, что он умер, что его, его!.. убили… Думаете, он Таньку с Денисом не любил? Еще как! Больше всех! Если бы ему нужно было выбирать, он бы, конечно, выбрал их, никто и не сомневался. И я это знала. Просто это не та любовь, которую вы все себе представляете. Лучше всех это понимала Танька. Хотя, с другой стороны, чего тут хорошего… «Был уголок в ее руке от похоронки…» – вдруг точно так же, как Таня Кочина, сильно и красиво пропела Лена.

      Она не знала, что тут правда, что ложь – просто жила, как умела.

      Пит в этот момент понял, что сделает Кир, когда услышит о возлюбленной Кочубея: «А ну-ка поставь мне эту Долину», – скажет Кир и будет прав.

      – Знаете, потом, на поминках, – стала рассказывать Лена, откинув волосы со лба, – Сашка… Вы знаете, что все это было у Сашки в мастерской?

      – Я не знаю, кто такой Сашка и где эта мастерская.

      – О, это теперь большой человек. Разъезжает по Западной Европе, дает интервью… В общем, стрижет купоны с того, нашего времени… За последние пять лет не написал ни одной картины. А вообще он писал славные картины, такие круглые… Мне всегда казалось, что из картины на меня смотрит круглый детский глаз. Где-то он там прятал ребенка… И вот когда мы хоронили Кочубея, все напились… Страшно… И Сашка кричал: «Кочумай, Кочубей!»

      Пит вздрогнул. Лена прокричала эти два странных слова протяжным хриплым голосом.

      – Мол, спи спокойно дорогой товарищ… – Лена хихикнула. – Он выкрикнул это раз двести, и по-моему, все сошли с ума только от его крика. Это был какой-то припев к песне, которая звучала внутри него… Кочума-аа-й, Кочубе-ей… – снова повторила она, только уже тихо. – Восемь лет, что бы я ни делала, как бы ни затыкала уши, этот крик звучит у меня в голове. Может быть, это кончится, если вы сумеете докопаться до правды… если у вас получится… Как я хочу, чтобы у вас получилось! Чем я могу вам помочь? – она внезапно схватила Пита за руку.

      – Вы бы мне действительно помогли, если бы составили список всех людей, которые были на той вечеринке у Сашки… как его фамилия?

      – Варфаломеев. Там было… человек двадцать… – она с сомнением покачала головой.

      – С адресами и телефонами, если возможно.

      – Вы хотите поговорить с каждым из нас? Это займет два года! А, поняла! Вы соберете нас всех в том подвале, поставите напротив отсидевшего свое Булатова и будете провоцировать убийцу на признание, чтоб у него нервы сдали, да? – Лена засмеялась. – Неплохая идейка,