– Ездили мы к нему со Светкой…
– Ну вы даете!
Лена посмотрела на него непонимающе.
– То вы Таню Кочину опекаете, то Свету Булатову… Вы мазохистка?
– Ничего вы не понимаете, – Лена улыбнулась чему-то своему, покачала головой.
Она начала рассказывать, а Питу показалось, что снова поползла старая пленка фильма, который два дня назад начал для него показывать Кир.
Где-то далеко-далеко, на краю света тянулась кирпичная стена, возле нее шевелились две почти неприметные человеческие фигурки. Но вот в стене открылась какая-то щель – и фигурки проскользнули внутрь.
Лена и Света сидели в комнате свиданий и ждали Булатова. Молча, не глядя друг на друга. На столе лежали гостинцы, в том числе и сигареты, но они боялись закурить.
Открылась дверь – и конвойный пропустил в комнату Булатова в арестантской одежде. Женщины встали, он шагнул к ним и обнял обеих.
– Молодцы, что приехали, – сказал он спокойно.
Отстранился от них и сел. И тогда стало видно, что у него совершенно спокойное, даже довольное лицо. Он улыбался.
– Вот, – заторопилась Света. – Честно говоря, не знали, что везти. Вот сигареты… три блока…
– А я курить бросил, – доброжелательно сообщил Булатов.
– Хорошо, другим пригодятся, обменяешь на что-нибудь, витамины… конфеты… карамель, да?.. апельсины… – она понизила голос. – А водку можно? Мы четыре бутылки привезли.
Булатов негромко, но весело рассмеялся.
– Светка подожди! – остановила ее Лена. – Ну что ты с этой жратвой, в самом деле! Видишь, харю тут отъел, поперек себя шире…
Булатов снова засмеялся.
Света села, закурила. И чуть не заплакала.
– Хорош! – приказала Лена. – Ну, рассказывай, Булат. Не для того мы за тысячу верст перлись, чтобы на твои ухмылочки смотреть.
– Ну что рассказывать? Тружусь… по мере сил…
– Нам уже сообщили, что ты отличник боевой и политической подготовки, – перебила Лена.
– У меня есть время думать, читать… я даже кое-что пишу…
– То есть… – попыталась сказать Света.
– То есть голову пеплом ты себе не посыпаешь? – сформулировала Лена.
Булатов развел руками.
– Ну не может он так врать! – повернулась Света к Лене.
– Булат, ты почему на себя это взял? – взвилась Лена.
– Ну, ты же сказала… И потом, я не взял… Когда меня спросили, признаю ли я себе виновным в непредумышленном убийстве, я ответил, что мне нечего сказать по данному вопросу.
– А это, по-твоему, не признание вины? – поразилась Света.
– Нет, – твердо сказал Булатов. – Я действительно, даже сейчас ничего не могу сказать об убийстве. Мы не знаем, что происходит в нашем подсознании, тем более если перестаем его контролировать…
– Ах, для тебя оправдываться – ниже собственного достоинства, – возмутилась Света, – раз уж и Ленка,