Йан заговорил, я от неожиданности вздрагиваю.
– В то время было опаснее, чем сейчас, – говорит он. – В тот день «Кугуар» потерял десять клеток, пришлось бросить их в замерзшем океане.
– Да, – говорю я с придыханием, – да…
Там холодно, безумно холодно; вызывающие изморозь ледяные морские брызги накрыли корабль; клетки, поручни, замок – все в сплошной корке льда. Обледенелый «Кугуар» неузнаваем. Все превратилось в сплошные сосульки, даже пар от дыхания, мелькнуло багровое лицо, мохнатая борода… Фильм неожиданно прерывается темными полосами, они бегут по темному полю экрана. Ожидалось, что история продолжится, опять будут люди на палубе, железный зверь, разжимающий челюсти, чтобы выплюнуть огромное количество крабов, океан… но экран внезапно почернел, конец.
Мы остаемся в полном молчании. Йан встает, зажигает свет. Он потягивается и зевает.
– Тебе это понравилось?
– А если бы я все-таки умерла? – спрашиваю я у него на следующий день вечером. – В этом случае ты бы написал во Францию, сообщил им, что я утонула?
Он хмурит брови, ему больше не нравятся мои россказни.
– Ты даже не представляешь, как они будут страдать.
– Ой, немного, это точно. Они будут плакать, они подумают, что во время погружения мне было очень холодно, а затем, в один прекрасный день, все пройдет, они забудут. Они скажут себе, что именно такую смерть я всегда искала. Я умру героической смертью, и, по крайней мере, я буду жить в лучшем из миров, они не должны больше беспокоиться за меня. И в конце концов никто меня не будет больше ждать.
Он не хочет меня больше слушать. Он считает меня паникершей и собирается ложиться спать. Я растягиваюсь на полу, смеясь. Иммиграция, возможно, мне и не подойдет.
Вольф уходит. Молодой морской волк. Он кладет руку мне плечо. Я опускаю глаза. Я убегаю на Датч-Харбор. Я собираюсь сесть на другой корабль. Другие страны. Он мне мило улыбается:
– Ты на хорошем корабле. – Он расстроился. – Мне совсем не понравилось то, что шкипер болтал обо мне, когда я измерял линию… Он это сделал нарочно, чтобы унизить меня перед другими. Я не прощаю подобных слов. Я – хороший рыбак, у меня больше опыта, чем у других. Мне надо было обязательно уйти восвояси.
Он все крепче сжимает челюсти, последние слова он произнес с бешенством.
– Да, я отвечаю.
Интонация его голоса стала значительно мягче. У него короткий и печальный смех. Его глаза смотрят вдаль, как будто он уже оставил эту землю.
– День здесь, день там. Никогда не знаешь, где ты будешь завтра. Знаешь, уезжать или нет – не так уж и важно, именно жизнь решает, что и как делать. Надо всегда вырываться. Когда ты должен ехать туда, куда надо. Пойдем напьемся, когда увидимся снова. Через три месяца, десять месяцев или двадцать лет, не имеет значения. Береги себя