– Она у вас на столе, миссис Оливер. В левом углу.
– Я имела в виду не эту, – сказала Ариадна. – Этой я пользуюсь сейчас. Я имела в виду предыдущую. Ту, что была у меня в прошлом году, или лучше ту, что была до нее.
– Может быть, вы ее выбросили? – предположила мисс Ливингстоун.
– Нет, я никогда не выбрасываю записные книжки и подобные вещи, потому что они так часто оказываются нужны. То есть некоторые адреса, которые не переписала в новую. Она, наверное, в ящике комода.
Мисс Ливингстоун появилась сравнительно недавно – она заменила мисс Седжвик. Ариадне Оливер не хватало мисс Седжвик – та знала столько всего… Знала, куда миссис Оливер иногда прячет свои вещи, в каких местах держит их. Она помнила имена людей, с которыми миссис Оливер вела приятную переписку, и имена тех, кому миссис Оливер через силу писала довольно неприятные письма. Она была неоценима – то есть была раньше. Она была вроде… как же называлась та книга? Такая большая, коричневая… Миссис Оливер ударилась в воспоминания. Эта книга была у всех людей викторианской эпохи. «Всё обо всем». И в самом деле там было можно узнать все! Как вывести пятна от утюга с льняной скатерти, что делать со свернувшимся майонезом, как начать неофициальное письмо к епископу… Много, много всего. Все это было в той книге. Великое подспорье для двоюродной бабушки Элис.
И мисс Седжвик была так же хороша, как та бабушкина книга. А мисс Ливингстоун – совсем не то. Она вечно стояла с вытянутым лицом, бледная и старалась выглядеть очень толковой. Каждая черточка на ее лице говорила: «Я очень толковая». Но на самом деле толку от нее было мало. Она только знала, куда клали свои вещи ее бывшие наниматели-литераторы, и явно считала, что и миссис Оливер должна держать их там же.
– Мне нужна моя записная книжка семидесятого года, – с твердостью и решительностью избалованного ребенка сказала миссис Оливер. – И, пожалуй, шестьдесят девятого тоже. Пожалуйста, разыщите их, и поскорее, будьте любезны.
– Конечно, конечно, – ответила мисс Ливингстоун.
Она огляделась с несколько рассеянным видом, как человек, который ищет что-то, о чем никогда раньше не слышал, но чья толковость способна найти это с помощью какого-то неожиданного всплеска удачи.
«Если я не верну свою Седжвик, то сойду с ума, – подумала миссис Оливер. – Без нее я пропаду».
Мисс Ливингстоун начала выдвигать разные ящики в мебели, что стояла в так называемом кабинете миссис Оливер и рабочей комнате.
– Вот прошлогодняя! – радостно воскликнула она. – Она будет более актуальна, не правда ли? За тысяча девятьсот семьдесят первый год.
– Мне не надо за семьдесят первый, – сказала миссис Оливер. У нее в голове всплыли смутные воспоминания. – Посмотрите в чайной коробке.
Мисс Ливингстоун с обеспокоенным видом огляделась.
– Вон там, – указала миссис Оливер.
– Записная книжка вряд ли может быть в чайной коробке, – пролепетала мисс Ливингстоун, напомнив своей работодательнице общеизвестные