Не буди во мне кактус. Марина Семенова

она не могла объяснять нам свои и чужие поступки, и, вообще – этот мир. Такой сложный и такой противоречивый. Когда сестра обижала меня, я неслась к матери, зареванная и возмущенная, чтобы выплеснуть на неё свое маленькое детское горе. Мама выслушивала молча, вроде как одобряла, и тем самым рождала во мне чувство собственной правоты. Когда же к ней прибегала сестра – а ей тоже было с чем прибегать (вспомните, хотя бы, тот случай с копилкой) – мама, точно так же, безмолвно и понимающе кивала, сея и взращивая в сестре непоколебимую уверенность в том, что права именно она. И только она. Такая мамина тактика с годами привела к извечному противостоянию двух сестер и вылилась в пожизненное неприятие «заведомой неправоты» каждой из нас с затяжными многолетними молчаниями. Вот и сейчас, мы не разговариваем с сестрой больше двух лет.

      Для себя я поняла главное – не достаточно в течении дня ставить перед детьми тарелку супа или каши, и ежевечерне раскладывать их по кроваткам, одевая в свои пижамки. Воспитание любви между детьми – это, прежде всего, скрупулезный и терпеливый разбор любой, даже самой маленькой, конфликтной ситуации, и подробное объяснение того – где, кто и в чем был не прав, с неизменным прочтением в конце беседы одной и той же мантры: «Вы – родные друг другу люди. Самые родные и самые близкие. Вы должны научиться любить, прощать и помогать друг другу». И слово «должны» не режет слух, при условии, что «любить» становится определяющим понятием. В нашей семье этого не случилось, потому что главным всегда было – «должны помогать». Что же в этом плохого? – спросите вы. Вы спросите, а я постараюсь объяснить.

      В семье я – младшая, а младшим принято помогать. Поначалу им помогают держать ложку, одеваться и шнуровать ботиночки, чуть позже – делать уроки, жарить картошку и варить пельмени. Потом уже, по необходимости – торопятся подставить плечо, выручают деньгами, поддерживают, потому что любят, переживают и очень хотят, чтобы эти младшие были счастливы. А младшие, в свою очередь, вырастая, окрепнув и повзрослев, тоже в ответку – и плечо, и поддержку, и руку помощи, потому как – тоже любят и переживают, и очень хотят, чтобы и старшие были счастливы. Но, если забота о тебе продиктована не любовью, а одной только родственной обязанностью, то – это, поверьте мне, неподъемная ноша, отягощенная чувством вины. И тащишь ты по жизни этот груз вины до тех пор, пока не попадется на твоем пути умная книжка, статья или толковый психолог. И освободишься ты от всего этого понемногу и с большим трудом, и вздохнешь свободно. А если не попадутся, то так и умрешь – виноватой и неблагодарной. И ляжет на тебя эта вина надгробной плитой на веки вечные.

      А сейчас, давайте вернемся к тому трагическому месту моего повествования, где меня, словно ветер в бутылку, заперли одну в пустой квартире. В пустой, не в смысле мебели, а в смысле общения. Это сейчас – можно позвонить кому угодно, выйти в скайп и войти в интернет, а тогда… А тогда, это было равносильно смерти. Во всяком случае для меня.

      Спасали две вещи: лето и первый этаж, достаточно