– Известно зачем. Чтобы не скоммуниздили.
Прежде, чем громоздкий, неудобный лист ГВЛ был вызволен на волю, им пришлось, отплевываясь пылью, изрядно потрудиться, передвигая, переставляя, перекидывая хлам из одного угла тесной сараюшки в другой.
В два часа они сидели в машине и смотрели на пустынную дорогу меж заснеженных дачных домиков.
– Ну, где эти охломоны? Я дома чая чуть ли не полный чайник выдудил, – сказал Сидоров, весь ужимаясь.
– Терпи, дядя Толя, терпи. Уже едут.
Вскоре к даче подкатил черный «Лэнд Крузер». Из него вышли Костя и невысокий, поджарый мужчина средних лет в меховой кепке и куртке-аляске, под которой виднелась белая рубашка с галстуком. «Вот они какие, местные олигархи, на чиновников похожи», – подумалось Богеме.
– Дядя Толя, ты пока сиди, не высовывайся, я тебя позову.
– Вы давайте там поживее шевелитесь и поменьше языками чешите, – напутствовал его Сидоров. – Иначе пусть лучше лопнет моя совесть, чем мочевой пузырь.
– Хорошо, постараемся сделать все быстро, – сказал Богема и пошел встречать.
– Виктор, – представился Богема.
– Геннадий, – ответил мужчина, пожимая его руку. – Вы, что ли, художник?
– Это мой двоюродный брат, – встрял Костя. – Он тоже художник, но не тот.
– А где тот?
– В машине сидит. Настраивается на работу, – сказал Богема.
– Надо бы познакомиться.
– Лучше пока его не трогать, – улыбнувшись, посоветовал Витя. – Он человек творческий, натура капризная, ему нервничать нежелательно.
– Вот как? – удивился Геннадий. – Ладно, показывайте, что тут у вас.
Вошли во двор. Геннадий огляделся.
– В доме есть кто-нибудь? – спросил он.
– Нет. Печки нет, зимой здесь не живут, все закрыто.
– А это зачем? – Геннадий кивнул на лист ГВЛ, распластанный посреди двора.
– Сегодня ветер, надо будет прикрыться. Мы с Костей его подержим. А вам, Геннадий, надо встать вон туда, у яблоньки за забором.
– Почему туда? – насторожился Геннадий. – Я встану туда, куда захочу.
– Это начальник охраны, – поспешил вмешаться Костя.
– Ёлы-палы, Костя, чего же ты молчишь! А где шеф? – спросил обеспокоенно Богема.
– Вадим Иванович в машине, – сказал Геннадий.
– Надо скорее звать его сюда, – заторопил Богема. – Мужики, художнику уже невтерпёж, он на пределе возможностей, физиологию не обманешь. Можно запортачить все дело.
Геннадий на секунду задумался, согласно кивнул, развернулся и зашагал к «Лэнд Крузеру», убыстряя шаг. Богема и Костя – за ним.
Начальник охраны открыл дверцу машины, что-то сказал, и из нее вывалился здоровенный мужик в длинном черном пальто и вязаной черной шапочке-«матершинке». За ним еще какой-то парнишка, видимо еще один охранник. Вадим Иванович прижимал к уху мобильник и кричал:
– Ты чего мне