– Прелесть, ты рассуждаешь как мужчина. Причём развратный и неразборчивый.
Я уставилась на неё в недоумении.
– Правда?
– Ещё как. Но этим ты мне и нравишься.
– Но я не хочу быть такой! Я не хочу её использовать.
– Брось! В использовании людей нет ничего преступного – только полезное… – Она обвила рукой мою шею и привлекла к себе. – Господи… Ты сейчас похожа на обиженного ребёнка.
– Слушай, определись всё-таки, на кого я похожа…
– Иди сюда… – Она приблизила свои губы к моим.
И тут я услышала звонкий щелчок фотоаппарата! В лицо ударила яркая вспышка.
– Отличный кадр, девочки! Пожалуйста, не останавливайтесь! У меня ещё целая плёнка…
Мы сразу же оторвались друг от друга – ну прямо две перепуганные школьницы, застуканные в туалете за раскуриванием марихуаны! Особенно перепуганной наверняка была я.
В дверях стоял Марк, беспутный плут. На нём были только джинсы, державшиеся на одном… честном слове. В руках – мой фотоаппарат, на лице – блаженная улыбка, состояние – курящее.
– Эротико-он… – протянул Марк (он всё мало-мальски занятное называет эротиконом).
– Твою мать… Что ты здесь делаешь вообще?
– Я здесь живу, милочка.
– Тогда проваливай! И оставь в покое мою технику!
– Между прочим, ты валяешься на моей кровати.
– Что? Почему ты мне не сказала? – накинулась я на Жаклин – та лишь рассеяно пожала плечами. – Марк, извини, я не знала, что эту квартиру снимаешь ты…
– Ничего, я привык. Подумать только, что вы тут вытворяли!
– Подумаешь об этом сегодня ночью… – усмехнулась Жаклин.
Тут в комнате возник не более изысканно одетый Рено – в трусах, но в шляпе и с тлеющей сигаретой в зубах. Он окинул нас любопытным, но понимающим взором и прищёлкнул языком. Я в очередной раз поразилась, какой он тощий. И на чём там гитара держится?..
Жаклин швырнула в них подушку.
– Проваливайте! У нас важный разговор.
Марк снова принялся нас щёлкать.
– Я уже вижу подпись! – восклицал он, один за другим делая компрометирующие кадры. – «Спецкор „Wild“ берёт эксклюзивное интервью у вокалистки группы Strange Girls Жаклин Люмьер». Жаклин, улыбочку! «Одно непонятно – почему они в постели и не одеты?». Две красавицы в одной постели! Разве что-то может быть прекраснее?
– Может, – уверенно сказал Рено и прыгнул на нашу окосевшую кровать. Матрас подлетел вверх, и мы с Жаклин – с матрасом вместе. – Я в этой постели с ними!
– Скотина!
– Марк, не завидуй – снимай быстрее!
– Так нечестно! Это же МОЯ постель…
– Зато я первый догадался! СНИМАЙ!
Мы с Жаклин спихнули Рено на пол и вытолкали их за дверь, его и упорно сопротивлявшегося Марка. А потом, смеясь, залезли на кровать, ставшую уже оплотом разврата,