– Гм… – протянул доктор Дарби, выуживая мятный леденец из бумажного пакетика, который он всегда носил в кармане жилета. – Давайте-ка отвезем вас в больницу, где я смогу хорошенько вас осмотреть. Рентген и всякое такое. Я сам отвезу вас туда, поскольку в любом случае собираюсь ехать в ту сторону.
Макналти с трудом поднялся со стула около кухонного стола, на котором сидел, его рука висела на перевязи, забинтованная от плеча до костяшек.
– Я сам, – проворчал он, когда множество рук протянулись, чтобы помочь ему.
– Положите руку мне на плечо, – сказал ему доктор Дарби. – Добрые люди поймут, что в этом нет ничего такого.
Столпившиеся в углу кухни члены съемочной группы громко расхохотались, как будто доктор превосходно пошутил.
Я наблюдала, как Макналти и доктор Дарби осторожно идут по вестибюлю.
– Ну вот, – пробормотал один из мужчин, когда они ушли. – И как мы будем без Пэта?
– Его заменит Латшоу, верно? – сказал другой.
– Думаю, да.
– Помоги нам Бог, – сказал первый и на самом деле плюнул на кухонный пол.
До этого момента я не осознавала, насколько замерзла. Я запоздало задрожала, что не скрылось от глаз миссис Мюллет, торопливо вышедшей из кладовой.
– Иди-ка наверх, дорогуша, и прими ванну. Полковник будет очень зол, если увидит, что ты шатаешься по снегу почти голая, так сказать. И оторвет нам с Доггером уши. Так что иди наверх.
4
У подножия лестницы мною овладела неожиданная, но блестящая идея.
Даже летом принимать ванну в восточном крыле – все равно что проводить крупную военную кампанию. Доггер таскает ведра с водой из кухни или из западного крыла, чтобы наполнить оловянную сидячую ванну в моей спальне, а потом воду надо вычерпать и вылить либо в туалет в западном крыле, либо в раковины в моей лаборатории. В любом случае вся эта затея – боль в заднице.
Кроме того, мне никогда не нравилась идея выливать грязную воду в моей святая святых. В этом есть что-то кощунственное.
Решение оказалось довольно простым: я искупаюсь в будуаре Харриет.
Почему мне это раньше в голову не приходило?
Апартаменты Харриет располагали антикварной скользкой ванной, задрапированной высоким полупрозрачным белым балдахином. Словно древний паровозный двигатель, она была оборудована изрядным количеством любопытных кранов, ручек и труб, с помощью которых можно регулировать напор и температуру воды.
Мыться – это может быть почти интересно.
Я улыбнулась в предвкушении, идя по коридору и радуясь мысли о том, что мое замерзшее тело скоро погрузится по уши в горячую пену.
Я остановилась и прислушалась – на всякий случай.
Внутри кто-то пел!
На крыльях голубиных
Улечу далеко-далеко!
Совью в лесу гнездо…
Я приоткрыла дверь и скользнула внутрь.
– Это ты, Бан? Не подашь мне халат? Он висит на двери.