Присев рядом с больным, доктор смог лучше рассмотреть его. Старца облегал замечательный дорожный костюм черного цвета, сшитый из дорогой ткани. Но большой воротник-стойка, плотно прилегающий к шее старика и доходящий до подбородка, смотрелся весьма нелепо.
Доктор осторожно расстегнул верхнюю пуговицу воротника. Внезапно, Энрико ощутил на своём плече прикосновение. От неожиданности доктор Бордезе вздрогнул и сразу же обернулся. Он увидел незнакомого мальчишку. Трудно сказать, почему Энрико не заметил его сразу. Скорее всего, тот находился в глубине комнаты, в неосвещенной её части, и когда доктор оказался в гостевой, то просто не увидел молодого человека. Неудивительно, что поглощённый осмотром, сеньор Бордезе не слышал, как тихо юноша подошёл к нему сзади. «Ну конечно, ведь Джакомо говорил, что со стариком прибыл мальчик. Именно он и стоит сейчас передо мной», – сообразил Энрико. Доктор подметил, что на вид тому исполнилось не более пятнадцати лет. Он имел невысокий рост и худощавое телосложение. Благородное выражение лица и горделивая осанка выдавали в нём знатное происхождение. Тёмные волосы красивыми прядями ниспадали на хрупкие плечи. Что-то неуловимо притягательное присутствовало в его облике. Пристально всмотревшись в лицо мальчишки, Энрико понял, что же привлекло его внимание. Глаза незнакомца! Большие, иссиня-чёрные глаза настороженно смотрели на доктора. Их выразительность поражала! Казалось, они говорили вместо своего хозяина. Все, о чём думал юноша, как в открытой книге, читалось в его удивительных глазах. Доктор мог поклясться, что в данный момент они выражали страх и смятение. Ещё несколько секунд оба пристально разглядывали друг на друга. Ни тот ни другой не проронили при этом ни слова. Первым нарушил неожиданную паузу Энрико. Решив отложить разговор с мальчиком до более подходящего времени, он возобновил прерванное занятие.
Доктор расстегнул еще несколько пуговиц воротника, когда вновь почувствовал прикосновение незнакомца. Он обернулся и вопросительно посмотрел на юношу. Тот по-прежнему сохранял молчание, и только рука, положенная на плечо Энрико, почему-то слегка дрожала. Мальчик сильно волновался и хотел что-то объяснить доктору, но делал это крайне неуверенно и в какой-то странной манере.
Не дождавшись объяснений, Энрико и в этот раз отказался от расспросов. Он вновь приступил к работе. Но то, что произошло далее, заставило доктора Бордезе иначе отнестись к молодому путешественнику. Только доктор склонился над больным, как сразу же услышал голос юноши. Его не удивило, что тот заговорил первый, и даже не интонация, более чем настойчивая, а поразила просьба, с которой молодой человек обратился к Энрико.
– Я