Войны длились с переменным успехом аж до 1805 года, когда в битве был схвачен и потом, с типично английской помпой, под фанфары и барабанную дробь, повешен на рее королевского фрегата свирепый вождь гарифуна Хосеп Сатуйе. Он долго болтался вместо вымпела на этой рее, в истлевших лохмотьях и с выклеванными вороньем глазами, напоминая своим соплеменникам о пагубности партизанщины, как метода борьбы с регулярной армией Его Величества. Но народ даже после этого события все равно наотрез оказался от душевного королевского покровительства. После чего англичане плюнули на все это дело, собрали оставшихся в живых гарифуна, затолкали их в трюмы кораблей и отвезли на материк, в Гондурас. Наверно, чтобы нагадить вот таким изощренным методом воевавшим с ними испанцам, чьим владением Гондурас являлся в то время. А чтобы ребята прочувствовали все великодушие британских колониальных властей, люки трюмов задраили и откупорили полностью только тогда, когда корабль кинул якорь в бухте недалеко от бескрайних песчаных пляжей испанской колонии.
Зажав свои благородные носы надушенными платочками в одной руке, и помахивая изящными пистолетиками в другой, англичане принудили бедных гарифуна выбраться из трюмов, сигануть в море и плыть под дулами бортовых каньонов прямо к берегу. Естественно, количество гордых мятежников порядком сократилось во время регаты, включившей в себя промежуточные остановки на Ямайке и других островах, и этого финального заплыва. Но несколько сотен все-таки смогли ступить на твердую землю. Как они смогли выжить в условиях полной трюмной антисанитарии, сознательно устроенной благородными подданными английской короны – история стыдливо умалчивает. А потомки переселенцев предпочитают обходить стороной эту тему в разговоре, делая вид, что не понимают вопроса.
Но с тех самых пор гарифуна, или, как они сами себя называют во множественном числе – гаринагу – расселились по всему побережью от юга Белиза до севера Никарагуа, где и живут-поживают, да добра наживают по сию пору. Живут, по словам шофера, крайне бедно. Но менять свой жизненный уклад не хотят ни в какую и в университеты всякие-разные отнюдь не спешат. Все его, шофера, родственники, были рыбаками до тех пор, пока не начался туристический бум. Европейцы и американцы, начиная с ХХ века, стали прибывать сюда регулярно, организованно, небольшими партиями. Для них строились отели и рестораны, причалы и дайвинг-центры, а потом уж и сами они стали покупать здесь недвижимость и землю. То есть, точнее, скалы и песок. Вот и начали устраиваться его сородичи в обслугу, прочно освоив международное понятие «на чай». А он даже смог купить себе авто и начать таксовать.
– А откуда же здесь пресную воду берут? – любопытствую.
– А из лагуны. Туда много всяких речек впадает.
– А куда девают продукты жизнедеятельности?
– А туда же.