Самец причесанный. Анатолий Дроздов

телу. Богиня-воительница, я успела забыть, какое это наслаждение – мыться горячей водой! Игрр, отложив ковш, принялся меня мылить, осторожно поворачивая, чтобы добраться до самых укромных мест. Его сильные руки нежно гладили мое тело, и я полностью отдалась их власти. Блаженство, прихлынувшее, когда я оказалась на коне с мужем, вернулось и полностью овладело мной. Гайя внутри меня млела. Обдав меня теплой водой, Игрр повторил процедуру, после чего отвел меня к очагу и усадил на лавку – обсыхать. Я сидела и смотрела, как он моется. Выпуклые мышцы на его сильном теле мягко скользили под кожей. Богиня, как я по нему соскучилась! Игрр, заметив мой взгляд, подмигнул и, обдавшись, приблизился. Я увидела, что фаллос его вздыблен. Гайя предостерегающе шевельнулась.

      – Игрр! – сказала я виновато. – Не получится. Гайя не хочет.

      – Какая Гайя? – удивился он.

      – Наша дочь. Она большая и все понимает. Мы с ней разговариваем – каждый день.

      Он подумал, встал на колени и приложил ухо к моему животу. Гайя обрадованно ткнула ножкой изнутри.

      – И в самом деле, разговаривает! – сказал муж, вставая.

      – Что сказала? – заинтересовалась я.

      – Что ее мама – самая красивая женщина в мире.

      – А Амага? – сощурилась я.

      – Амага – звезда Степи. А ты – первая в Паксе!

      Я засмеялась: в этом весь Игрр – из любой ситуации выкрутится! Как я его люблю! Жаль, что не могу доказать это делом. Я виновато погладила его по руке.

      – Не обижайся! В другой раз.

      – Ничего! – кивнул он. – Больше терпел.

      – Сколько?

      Он глянул недоуменно.

      – Сколько времени ты терпел?

      – С тех пор, как ты ушла в поход.

      – Это правда?

      – Вита! – он положил руку на сердце. – Клянусь самым дорогим, что у меня есть – тобой и дочкой, у меня нет и не было другой женщины в Паксе.

      Мир вокруг меня стал зыбким. Сильные пальцы ласково отерли слезы с моих щек. Я зашмыгала носом, приходя в себя. Пока я занималась этим, меня обрядили в тунику из сукна, натянули на ноги вязаные чулки, набросили теплую меховую рубаху и втиснули в такие же штаны. Довершили наряд мягкие сапожки – удобные и теплые.

      – Это чтоб не замерзнуть, – объяснил Игрр. – Ночами здесь холодно.

      Закончив меня наряжать, он надел новую форму преторианца, которую достал из сумки. Мы вышли во двор. Ожидавшая за дверью Сани отвела нас в дом. Там нас сразу усадили за стол. Сани убежала мыться, а мы набросились на еду. Первым делом я схватила хлеб. Ломая его, пихала куски в рот и давилась, прожевывая. Богиня-воительница, как вкусно!

      Игрр придвинул мне чашу. Я отхлебнула – вино! Божественно! Утолив, наконец, голод, я подняла взгляд и увидела, что Игрр смотрит на меня, уперев подбородок в сложенные кулаки. Конечно! Я так жрала!

      – Ты похорошела, – неожиданно сказал он. – Тебе идет эта стрижка.

      – Меня обрили наголо! – фыркнула я. – Чтобы все видели, что рабыня.

      – Волосы отрастут, – успокоил он. – Но с короткими