Вернувшись в свой кабинет, Пафнутьев увидел, что Дубовик продолжает допрос. Женщина уже не рыдала, да и никто не сможет слишком долго так рыдать, теперь в ее облике чувствовалась усталая безутешность. Но Дубовик выглядел еще более участливым.
– Да, – обратился он к Пафнутьеву, и голос его тут же сделался самым обыкновенным, как у актера, который, отыграв на сцене что-то очень трогательное, прошел за кулисы и попросил воды. – Тебе звонили из милиции, от дежурного. Что-то связано с сегодняшним убийством. Спросили, кто им занимается… Я скрывать не стал, назвал тебя… Что бы это значило, а, Паша?
– Разберемся. – Пафнутьев быстро набрал номер дежурного. – Здравствуйте. Пафнутьев из прокуратуры. Выполняю ваше указание – звоню.
– Привет… Тут вот какое дело, – голос у дежурного звучал замедленно, будто он в это время что-то искал на столе. – Тут вот какое дело… Пришла ориентировка по поводу утреннего убийства. Некоего Пахомова якобы застрелили… Я заступил на дежурство утром, два часа назад… И вижу в журнале запись…
– О чем запись? – нетерпеливо спросил Пафнутьев.
– Вот, слушай… Приходил какой-то Пахомов, тот самый или нет – тебе судить… Приходил и оставил письмо на имя начальника. Указано и содержание письма – гражданин Пахомов опасается за свою жизнь, о чем заблаговременно ставит милицию в известность. Подпись, дата, время и все такое прочее. Это тебе интересно?
– Где письмо?
– Передано начальству. Как и положено.
– Сейчас оно у секретаря?
– Вряд ли, уже у Колова. Она все ему передает.
– Кто дежурил?
– Этот… как его… Вахромеев. Сегодня отдыхает. Дрыхнет, надо понимать.
– У него есть телефон?
– Нету. Где-то на частной квартире со своей бабой живет. Хотя нет, подожди… Вот подсказывают – поженились они месяца три назад. Так что он скорее всего с женой… Но долго женились, все квартиру искали, по уголкам мыкались, чуть ли не в парке на скамейке тешились… Вот ребята подсказывают – даже в нашей камере изредка ночевали. Когда она свободна была, конечно. Но иногда и нарочно выпускали нарушителей… Если они были не очень опасны. Голь на выдумки хитра, а? Вот ребята подсказывают – в «рафике» летом ночевали… Не представляю, как там можно устроиться… Ребята вот смеются, говорят, не самый худший вариант, а, Паша, как считаешь? Тут у нас один старшина такое устроил, такое устроил, что ум меркнет. Представляешь… – Пафнутьев положил трубку и рванулся к двери.
– Я в милицию, – успел он бросить Дубовику.
В дежурке все еще стоял хохот – неожиданно возникшая тема получила продолжение, и свободные от выездов милиционеры наперебой припоминали, как кому приходилось преодолевать жилищные сложности.
– А Жорка Шестаков до чего хитрый оказался, до чего сообразительный! Как только дежурство сдал, подружку под мышку и на вокзал. А там у него с бригадирами поездов дружба – раньше в железнодорожной милиции работал. Садятся в мягкий вагон, в двухместное купе, и всю ночь едут. Просыпаются в