В политико-юридической науке второй половины XIX–XX в. распространена еще одна концепция права, которая его существование не связывает с общеобязательным нормативным регулированием. В отличие от уже рассмотренных теоретических представлений она предполагает, что право вообще не принадлежит к числу явлений нормативного регулирования. В соответствии с ней право в максимальной политической организации является феноменом общеобязательного ненормативного воздействия на жизнь людей либо всегда, либо на одном из этапов его существования.
Речь идет прежде всего о возникшей под влиянием экзистенциалистской философии теории, суть которой в том, что «реальность, являющаяся по существу конкретной, не может быть… урегулирована нормами»[70]. Так как решаемые судами и административными органами государства дела являются различными, «правильное решение каждого из них, т. е. учитывающее все специфические черты рассматриваемой ситуации, может быть найдено исключительно в ней самой, а не в норме, привнесенной извне»[71]. Любая «норма необходимо предполагает тождественные дела, которые в действительности не существуют. Поэтому все право должно иметь только индивидуальный характер, и решение конкретных дел не должно быть связано нормами»[72]. Именно такой смысл нередко вкладывается в широко известные формулы: «право есть то, что суды будут делать фактически»[73], а также «правом является все, что делают обладатели власти в политически организованном обществе просто потому. что они это делают, и независимо от того, как они это делают»[74].
Охарактеризованное теоретическое воззрение сосуществует в юриспруденции XX в. с концепцией о ненормативном характере права лишь на начальной стадии его функционирования. Она воспринята многими современными правоведами прямо или через посредников из «Древнего права…» Г.С. Мэйна. Согласно ей право возникло до общеобязательного нормативного регулирования в форме древнейших судебных решений[75]. На первом историческом этапе правового развития «единственным представлением… имевшим силу авторитета, являлось судебное решение, основанное на фактах… которое было впервые внушено свыше судье в момент постановления приговора»[76]. Такие древнейшие судебные постановления – «это не более как решения, состоявшиеся по поводу единичных, необобщенных фактов и не следующие одно за другим в каком-либо последовательном порядке»[77]. По мнению Г.С. Мэйна, «нельзя предположить,