Политическая организация общества и право как явления социальной эволюции. Монография. Сергей Александрович Дробышевский

на отличающиеся друг от друга разновидности правил поведения, включая общеобязательные нормы, нередко обосновывается в российской научной литературе тем, что до цивилизации имела место нерасчлененность общественной жизни на различные сферы. Обыкновенно указывается, что такой синкретизм социальной практики, отражаясь в нормативной системе общества, обусловливает и ее слитность, т. е. отсутствие различных видов социальных норм. В ходе эволюции общества на пути к цивилизации синкретизм социальной жизни постепенно преодолевается посредством ее расчленения на экономическую, политическую, нравственную, правовую и иные сферы. Отмеченное разделение предполагает складывание нескольких разновидностей социальных норм, соответствующих указанным сферам, в том числе и юридических правил^[323].

      Следует заметить, что мысль о недифференцированности социальных норм на отдельные виды в начале истории человечества, в том числе и вплоть до наступления цивилизации, воспринимается в качестве верной и рядом современных западных ученых^[324], хотя в последнее время находит среди них меньше сторонников, чем имела несколько десятилетий назад^[325]. Причем она, равно как и ее упомянутая логическая предпосылка, а именно идея о синкретизме общественной практики на первых этапах функционирования человеческого общества, отнюдь не изобретение науки XX в., поскольку оба эти представления присутствовали в отечественном и зарубежном обществоведении и раньше. Так, например, в 1894 г. Б.Н. Чичерин отмечал, что «на первых ступенях человеческого развития различные союзы, патриархальный, гражданский, церковный и государственный, еще не разделяются; человеческое общежитие находится в слитном состоянии»^[326]. Тогда же Н.М. Коркунов, восприняв теоретическую позицию Г.С. Мэйна, в соответствии с которой «выделение права от нравственности и религии от права было плодом» не «раннего периода развития человеческой мысли», а «более высокой степени умственного развития»^[327], констатировал: «Обособление права от нравственности и религии есть сравнительно позднейшее явление. Первоначально право, нравственность, религия, приличие – все это смешивается воедино»^[328]. И задолго до перечисленных авторов о существовании лишь одного вида социальных норм на начальной стадии истории человечества писал Д. Остин, считавший, что в результате выхода общества из естественного состояния, которое упорядочивалось нормами морали, к ним добавилось право – качественно иные правила поведения, свойственные исключительно политической организации общества^[329]. В свою очередь, воззрения Д. Остина на нормативное регулирование в глубокой древности значительной частью своего содержания обязаны работам многочисленных предшествовавших ему обществоведов, предложивших разнообразные интерпретации уже охарактеризованного греко-римского учения о естественном состоянии и договорном происхождении политической организации общества и права.

      Представление о недифференцированности