Она поменяла свой пустой фужер на полный, и они нашли уединенное местечко, позволяющее наблюдать за танцующими. Она беглым взглядом окинула все пары и быстро про себя сделала пометки, кто с кем, кто во что одет. Оперные дивы, банкиры, известные красавицы, знаменитые плейбои и экстравагантная выставка рубинов, сапфиров, бриллиантов и изумрудов.
– Ты выглядишь красивее, чем всегда, Кассия.
– Ты мне льстишь, Уит.
– Нет. Я люблю тебя.
С его стороны очень глупо говорить подобное. Они оба знали, что это не так. Но она скромно наклонила голову с грациозной улыбкой. Возможно, он и впрямь по-своему любит ее. Возможно, даже она любит его как брата или школьного товарища. К такому приятному мужчине несложно испытывать привязанность. Но любить? Это совсем другое дело.
– Похоже, лето пошло тебе на пользу.
– Европа всегда идет мне на пользу. О, нет!
– Что?
Он повернулся в ту сторону, куда она смотрела, чтобы выяснить, что привело ее в такое смятение. Барон фон Шнелинген направлялся к ним, с его висков стекали струйки пота, а лицо сияло неподдельным вострогом.
– Бог мой, скажи ему, что на тебя наложили проклятие, и ты не можешь танцевать, – прошептал Уит.
Кассия расхохоталась, что круглолицый маленький немецкий барон принял за выражение восхищения.
– Я есть так счастлив видеть тебя тоже, моя торогая. Тобры вечер, Витни. Кее-зии-а, ты сегодня ослепителен.
– Спасибо, Манфред. Ты хорошо выглядишь.
И разгоряченный, и потный. И жирный, и отвратительный. И похотливый, как всегда.
– Это есть валц. Как раз для нас. Ja?
Nein, но почему, черт возьми, нет? Она не смогла ему отказать. Он никогда не забывал напомнить ей, как горячо он любил ее дорогого почившего отца. Проще согласиться на один вальс с ним, «ради ее отца». По крайней мере, он неплохо танцует. Во всяком случае вальс. Она кротко наклонила голову и протянула руку. Барон восторженно похлопал ее по руке и повел за собой, в то время как Уит прошептал ей на ухо: «Я спасу тебя сразу после вальса».
– Уж будь любезен, дорогой, – сказала она сквозь сжатые зубы с заученной улыбкой.
Как могла она объяснить все происходящее здесь Марку? И она посмеялась про себя, представив, что будет, если она попытается объяснить кому-нибудь из собравшихся на вечере присутствие в ее жизни Марка и ее анонимные посещения Сохо. Барон, безусловно, понял бы ее. Он, возможно, украдкой посещает гораздо более необычные места, чем Сохо, но вряд ли ожидает того же от Кассии. Никто этого от нее не ожидает. Не от Кассии, как от женщины, но от высокородной Кассии Сент-Мартин. Как многие мужчины, которых она знала, барон устраивал свои приключения несколько по-другому и по другой причине. Или причина та же самая? Может быть, она просто бедная маленькая богатая девочка, которая убегает из дома, чтобы заняться сексом и пообщаться со своими друзьями из мира богемы? Реальны ли они? Иногда она задавала себе этот вопрос. Место, где она сейчас находилась, реально. Уит реален. И барон реален. Настолько,