– Куда ты идешь?
– Как насчет того, чтобы выпить кофе у «Партриджа»?
Ей внезапно стало страшно встретиться с Марком. Страшно, что все изменилось. Джордж наверняка все знает, но у нее не хватало смелости его спрашивать.
– Смени кофе на вино, и я твой в течение целого часа. В шесть у меня репетиция.
Они выпили графин вина у «Партриджа», причем почти все выпил Джордж, пока Кассия только поигрывала своим стаканом.
– Знаешь что, детка?
– Что, Джордж?
– Ты меня смешишь.
– Потрясающе. И с какой же это стати?
– Потому что я знаю, отчего ты так нервничаешь. И ты настолько напугана, что боишься даже спросить меня. Итак, ты спросишь или я должен сам вызваться и ответить тебе?
Он смеялся над ней.
– Есть что-либо такое, что мне, возможно, не захочется узнать?
– Что за дерьмо, Кассия! Почему бы тебе просто не подняться в его студию и не выяснить все? Так будет лучше. – Он поднялся, сунул руку в карман и вытащил оттуда три доллара. – Я угощаю. А ты давай иди домой.
Домой? К Марку?
Он со смехом подтолкнул ее к двери, и она очутилась у знакомого подъезда на противоположной стороне улицы. Она даже не подняла головы, чтобы посмотреть в окно.
Ее сердце колотилось, пока она взбегала на пятый этаж. Она остановилась на лестничной площадке, запыхавшись и чувствуя легкое головокружение, и подняла руку, чтобы постучать в дверь. Дверь распахнулась, едва она успела дотронуться до нее, и Кассия внезапно очутилась в объятиях невероятно высокого, худого, взлохмаченного мужчины. Он поцеловал ее и подхватил на руки, внося в комнату с улыбкой и громким возгласом:
– Эй, ребята! Это Кассия! Как ты, детка?
– Счастлива.
Он усадил ее, и она осмотрелась по сторонам. Те же лица, та же мансарда, тот же Марк. Ничего не изменилось. Триумфальное возвращение.
– Господи, у меня такое чувство, будто я отсутствовала целый год!
Она снова рассмеялась, и кто-то протянул ей стакан с красным вином.
– И не говори! А сейчас, леди и джентльмены…
Высокий молодой человек низко поклонился и взмахнул рукой в сторону двери.
– Моя леди вернулась. Другими словами, проваливайте!
Они добродушно рассмеялись и ушли, пробормотав «до свидания» и «удачи». Не успела дверь за ними закрыться, как Марк снова схватил ее в объятия.
– Ох, детка, я рад, что ты дома.
– Я тоже.
Она скользнула рукой под его поношенную, испачканную краской рубаху и улыбнулась, глядя ему в глаза.
– Дай мне посмотреть на тебя.
Он медленно стянул через голову ее рубашку, и она осталась стоять прямо и неподвижно; ее волосы упали на одно плечо, а ярко-синие глаза загорелись теплым огнем. Она была ожившим отражением эскиза обнаженной женщины, который висел на стене позади нее. Он нарисовал его прошлой зимой, вскоре после того, как они познакомились. Она медленно протянула к нему руки,