он арестован. “Для меня дуче – воплощение последнего римского консула, – говорил фюрер. – Я верю, что Италия будет оказывать нам посильную поддержку, но я не имею права оставить в беде основателя фашизма. Я должен спасти его как можно скорее, иначе его передадут союзникам. Я поручаю эту миссию вам, Скорцени. Это задание носит чрезвычайный характер…” Он познакомил меня с Гиммлером. Больше всего меня поразили в Рейхсфюрере старые учительские очки в железной оправе. Потом пришла очередь поразиться памяти Гиммлера. Он начал вводить меня в курс дела: дал анализ политической обстановки в Италии. Он сыпал именами, как горохом по столу, он называл имена министров, генералов, руководителей банков – я не мог запомнить, естественно, и сотой части того, что он говорил. Полез за ручкой и блокнотом. Гиммлер изменился в долю мгновения. “Вы с ума сошли?! – чуть не крикнул он. – Беседы со мной – это государственная тайна рейха, а тайну надо помнить без компрометирующей записи!” Рейхсфюрер вдруг снова улыбнулся – он, я потом в этом убедился, часто встречаясь с ним, умел переходить от улыбки к окрику в долю секунды – и сказал: “Итак, мы убеждены, что Бадальо^[20] долго не продержится у власти. Итальянское правительство “в изгнании” только что заключило договор с союзниками в Лиссабоне – это достоверные донесения агентуры. Этот факт нельзя упускать из вида никоим образом. Вам отпущены считанные часы, Скорцени”. Я закурил. Гиммлер воскликнул: “Неужели нельзя не курить?! Не думаю, что с таким умением вести себя вы сможете выполнить наше задание. Не думаю!” И – вышел. Когда все было готово, я прибыл к фюреру и рассказал ему мой план во всех тонкостях. Он одобрил план и поручил гросс-адмиралу Денницу и генералу Йодлю провести координационную работу. “Их части перейдут в ваше полное распоряжение, Скорцени”. На прощание фюрер сказал мне то, что я запомнил на всю жизнь: “Если вам не удастся спасти Муссолини и вы попадете в руки союзников, я предам вас еще до того, как петух прокричит в первый раз. Я скажу всему миру, что вы сошли с ума, я докажу, как дважды два, что вы безумец, я представлю заключения десятков врачей, что вы – параноик. Я докажу, что те генералы и адмиралы, которые помогали вам, действовали из чувства симпатии к дуче, став жертвой коллективного психоза. Мне надо сохранить отношения с Бадальо. Ясно?”»^[21]

      Муссолини немедленно доставили в Германию к Гитлеру. На встрече с Гитлером 14 сентября в 14 часов 30 минут в Растенбурге Муссолини говорил, что у него подорвано здоровье (что соответствовало действительности, поскольку работал он много и бессистемно, при этом не отказывал себе ни в любовных утехах, ни в хороших крепких напитках) и что он не хочет возвращаться в Италию. Гитлер убедил его в необходимости продолжения борьбы и помог создать новый диктаторский режим в отдельно взятой части Италии, который был назван «Итальянская социальная республика». Официально о создании нового государства было объявлено 23 сентября 1943 года.

      Муссолини поселили в Гарньяно на озере Гарда. Фактически это был тот же самый домашний арест,