Таким образом, «духу Просвещения» как «стилю мышления», аналитическому позитивизму как правовой теории, появлению централизованных национальных государств, претендующих на монопольное правовое регулирование общественной жизни, как социокультурному феномену и дифференциации правотворческой компетенции различных государственных органов, мы обязаны тем, что угол зрения в исследовании проблем иерархии в праве сместился в континентальной правовой традиции в сторону внешней формы права и, надо заметить, преобладает в ней до сих пор[65].
Дискуссионным является вопрос об универсальности иерархического строения права. Так, как полагает Ж.-Л. Бержель, «по всей видимости, несмотря на все структурное разнообразие различных правовых систем, всегда существует иерархия содержащихся в них правил»[66]. P. Паунд ограничивает реестр иерархически построенных правовых систем в зависимости от степени развития общества, государства и права: по его мнению, иерархия в праве «подразумевает развитую социальную и экономическую системы, а также соответствующий им правовой порядок с организованными судебной и административной иерархией, органами с четко определенной компетенцией по правоприменительной и правотворческой деятельности и помимо этого – наличие квалифицированных специалистов в правовой сфере»[67]. Т. Лундмарк еще более сужает сферу применения концепции иерархии, отмечая, что представление об иерархии источников права как о логически построенной системе наиболее полно и последовательно раскрывается в немецкой юриспруденции, а, например, для правовых систем США, Швеции, Англии и Уэльса идея иерархии уже не столь значима[68]. А. М. Михайлов полагает, что, во-первых, «наиболее четкая иерархия источников права имеет место в наиболее централизованных правовых системах. Во-вторых, она имеет место в системах, которые уверены, что право не объективно существует, а конструируется людьми – именно тогда возникает стремление составить правовую систему по заранее составленному плану со строгой иерархией источников. По сути, такое представление победило в эпоху буржуазных революций в континентальных правопорядках. А в Англии практически и инструментально мыслящие судьи отстояли свое понимание права, которое ближе к естественно-правовому, основанному не на идеях рационализма, а на идеях сенсуализма»[69].
В рамках настоящего исследования, конечно, невозможно однозначно и исчерпывающе очертить территориальные и культурные границы ареала распространения идеи иерархичности в праве. Тем не менее, основания оспаривать влиятельность идеи иерархии в континентальной правовой традиции у авторов отсутствуют.
В конечном счете, логично, что именно немецкий аналитический позитивизм породил классическую теорию иерархии внешней формы права («теория ступеней» А. Меркля, получившая дальнейшее развитие