– Что ты! – начал спорить Алексей. – Тёпа и зависть? О чем ты?! Да она бы только радовалась за нас! Тёпа и зависть – несовместимы!
Надя покачала головой:
– Не знаешь ты жизни, Лешка! Не знаешь!.. Каково ей, калеке, будет смотреть и думать, что у нее никогда такого не случится?! Никогда – понимаешь?
И Алексей… согласился.
После кафе взяли такси и поехали в свою квартиру. В свой дом!
Осторожно открыли дверь, переступили порог. Зажгли в прихожей свет и закружились от радости.
Надя ходила по квартире, осторожно трогала стены, кухонную плиту, рамы и стекла.
Зашла в ванную и села на бортик ванны. И вдруг заплакала…
Алексей присел на корточки перед молодой женой и обнял ее за колени.
– Любимая моя! Любимая! Как же я счастлив, что ты довольна!
– Я счастлива, Леша! – тихо произнесла Надя, перебирая руками его шевелюру. – Теперь я поняла: ты меня действительно любишь!
Любил… Ох, как любил! С работы бежал как подстреленный, только пятки сверкали. Если долго не было автобуса – срывался пешком. Полчаса быстрой, спортивной ходьбы, почти бега, и вот он у подъезда. С гвоздикой в руке. Гвоздику Алексей покупал у метро, если, конечно, удавалось найти ее в период острого дефицита.
Надя работала в Первой градской, на кафедре хирургии. Работала много – брала и ночные, и подработки.
Алексей – в поликлинике, участковым врачом. Тоже не барствовал – брал два участка, чтобы подзаработать. И все-таки времени у него было побольше, чем у жены – пик вызовов приходился обычно на позднюю осень, зиму и раннюю весну: ОРВИ, ОРЗ, грипп и всякие банальные простуды. А лето было совсем спокойным: молодежь почти не болела, а старушки, главные пациенты, разъезжались по деревням и садовым участкам.
Ну, и домашние хлопоты Алексей взял на себя. Это его совсем не напрягало. Приготовить ужин? – Да запросто! Избалованными они точно не были: приготовить жареную картошку с сосисками, макароны с тушенкой или яичницу – плевое дело! Пару раз попробовал сварить первое. Надя усмехнулась, но похвалила. И Алексей, как всегда, растаял от ее слов. От нежности и благодарности.
Удивлялся ли он ее упорности и стремлению достичь верхов, сделать карьеру? Да нет… Пожалуй что нет.
Алексей всегда знал: жена амбициозна и рассчитывает на себя. Это Надя повторяла не раз. И слышать такое было немного обидно, но… И еще Надя добавляла: гордись, что у тебя такая жена!
И он, конечно, гордился.
Правда всегда немного обидна. Сделать карьеру Алексей никогда не стремился. И это было чистейшей правдой. Его вполне устраивала запись в трудовой книжке – «участковый терапевт».
И к работе своей Алексей относился с нежностью. Да-да, именно с нежностью! Он любил своих пациентов – одиноких стариков, надеющихся на него как на Бога. Молодых хитрованов, мечтающих о недельном больничном, чтобы просто отдохнуть от суетливой жизни или добавить вожделенные пять рабочих дней к долгожданному отпуску. Больничные листы