По мере приближения к лодке уровень радиации стал увеличиваться. Если на расстоянии 1 кабельтова он был 0,4–0,5 рентген/час, то у борта поднялся до 4–7 рентген/час.
Ошвартовались мы к борту в 14 часов. Командир лодки Николай Затеев был на мостике. Я спросил, в какой он нуждается помощи. Он попросил меня принять на борт одиннадцать человек тяжелобольных и обеспечить его радиосвязью с флагманским командным пунктом, то есть с берегом, так как его радиостанции уже скисли и не работали…».
Командир С-270 Ж. Свербилов в 10.00 по собственной инициативе начал операцию по спасению корабля и экипажа К-19. В 16.00 его подводная лодка ошвартовалась к борту аварийной К-19. Наконец-то наш командир Николай Затеев получил возможность установить связь с ФКП, используя передатчик Ж. Свербилова. Мой радист, побывавший на С-270 (отнес шифрограмму для передачи), сообщил, что наш сигнал «SOS» был принят подводной лодкой еще утром. Нам повезло! Примененный способ связи сработал! Встреча двух лодок в океане не была случайной!
Весть была долгожданной, мы ее слушали и ждали среди помех и «морзянки» эфира с 6 часов утра. Мои парни – радисты Николай, Юрий и Виктор были настолько измотаны и уставшие, что не могли радоваться, да и я был не в лучшем состоянии.
Обстановка на АПЛ оставалась тяжелой, но вопрос с обеспечением связи был решен. Мое главное дело было сделано, пусть сигнал «SOS» не достиг Берега, он достиг Ж. Свербилова! Это был успех всей нашей БЧ-4. Информацию о приеме сигнала «SOS» следовало подтвердить, обратившись к Жану Свербилову, а затем доложить командованию АПЛ, но усталость была такова, что я не сделал ни первое, ни второе. К тому же было не до победных реляций: на К-19 расхолаживали аварийный и соседний реакторы, выводили из действия механизмы и системы корабля. Атомоход, стоивший стране огромной суммы, умирал, превращался в безжизненную груду радиоактивного металла на плаву, а экипаж, свободный от вахт, «укрывался» от радиации на мостике и носовой надстройке.
Наш зов о помощи услышали и радисты ПЛ С-159 Григория Вассера, который подошел к К-19 в 19–00 часов. Командиры Ж. Свербилов и Г. Вассер, каждый самостоятельно, не поставив в известность командование СФ, приняли рискованное решение покинуть свои позиции в завесах и оказать помощь терпящим бедствие товарищам по оружию.
С подходом второй подлодки появилась возможность снять часть экипажа с К-19, и командир Н. Затеев принял решение – эвакуировать половину личного состава. На «фонящей» К-19 в очаге радиации остались офицеры, моряки – коммунисты и радисты.
Теперь связь с берегом дублировалась сразу по двум передатчикам с С-270 и С-159. С меня свалился тяжкий камень. Почувствовал голод и жажду, мне принесли бутылку сухого вина и плитку шоколада. Всюду радиация, а вино и шоколад защищены от радиоактивной пыли. Из «горла» выпил несколько глотков вина за найденный выход из тупиковой ситуации и закусил