Литературная жизнь Оренбургского края во второй половине XIX века. Краеведческие материалы. Алла Георгиевна Прокофьева. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Алла Георгиевна Прокофьева
Издательство: Издательские решения
Серия:
Жанр произведения: Языкознание
Год издания: 0
isbn: 9785448324307
Скачать книгу
1860 г., Москва

      Вы уже давно не выезжали из Оренбургского края. Что там нового? Катенин, говорят, был дурно принят в Петербурге и ничего не получил и никаких наград не привез. Достолюбезная оренбургская публика обманулась в ожиданиях. В «Колоколе» описаны дела по заводам Пашкова и Сухозанета и дело Жадовского. Любопытно прочесть – в каком виде все это изложено. Знаю еще, что на меня Оренбург комедию написал, поправленную Григорьевым, который едва ли ее не повез в Петербург. Сюжет рассказывают двояко… Один из авторов комедии – Северцев4.

      Из «Оренбургских губернских ведомостей»

      (1860 г., №7)

      Главный предмет, которым занимается в настоящее время Оренбург, – литература. Оренбург превратился в кабинет для чтения: Оренбуржцы читают с увлечением, рассуждают, спорят, осуждают или одобряют прочитанное. Львом Оренбурга – Плещеев; его «Пашинцев» наделал много шума. «Русский вестник» переходит из рук в руки, его читают с жадностью; поля плещеевской повести носят заметки и объяснительные надписи для непосвященных в тайны общественной жизни Оренбурга…

      «Пашинцев» возбуждает здесь живой интерес. «Русский вестник» теперь зачастую выглядывает из широких карманов военных шинелей; это я заметил даже в католическом костеле…

      Житейские сцены. Отец и дочь

      (отрывок из повести)

      Губернский город Бобров (на географических картах он называется иначе) ни в чем не отставал от других губернских городов нашей России; по отдаленности своей от обеих столиц он даже сохранил в себе несколько более патриархальной простоты нравов, столь справедливо восхищающей противников всяких нововведений. Все в городе Боброве было основано на чистейшей любви. Каждый почти знал за своим соседом грешки, но никому и в голову не приходило обличать их даже намеком. Все граждане были пропитаны сознанием слабости человеческой природы и тою неопровержимою аксиомой, что «ведь свет не пересоздашь, а следовательно, и толковать об этом нечего». Физиономия города Боброва была тоже из самых обыкновенных. В нем, как и повсюду, можно было найти присутственные места, окрашенные охрой, губернаторский дом с венецианскими окнами и балконом, клуб, где по субботам играли в карты, а по четвергам танцевали; кафедральный собор с протодиаконом, изумлявшим все православие своими легкими; две каланчи, откуда обиженные от природы солдаты пожарной команды видели всегда весьма зорко, где не горело, и, напротив, как-то не замечали, где пожар; заведение, куда взъерошенные и небритые чиновники, со спинами, вечно запачканными в белом, каждое первое число являлись менять благородный металл на согревающие жидкости. Словом, все было как и следует в благоустроенном городе…

      Пашинцев

      (отрывки из повести)

      …Был очень табельный день, и потому зал ухабинского собрания блистал ярче обыкновенного. Кроме шести люстр, постоянно зажигавшихся в простые клубные дни (ухабинская публика


<p>4</p>

См.: Письма печатаются по изданиям: Литературный архив. Вып. 6. Л. – М., 1961; Минувшие годы. 1908, №10; Русская мысль, №1, 1913, отд. II; Шестидесятые годы. М. – Л., 1940; Н. Е. Прянишников. Письма Плещеева к Е. И. Барановскому // Степные огни, 1939, №2