Ветер в ивах. Кеннет Грэм

и сжимавшийся кольцом вокруг чего-то. Или кого-то? И крот тоже побежал, в страхе, бесцельно, сам не зная куда. Он бежал от всех этих злых мордочек, шуршаний и свистов, и перескакивал через них, и падал на них, и мчался сквозь них, и увёртывался от них. Наконец он шмыгнул в глубокую тёмную пещеру под корнями старого бука, который предложил ему приют, укрытие, а может быть, даже спасение, кто знает? Так или иначе, крот слишком устал, чтобы бежать дальше, и мог только свернуться калачиком на сухой листве, которую намело в пещеру, и надеяться, что здесь он хоть какое-то время будет в безопасности. И когда он, задохнувшийся и дрожащий, лежал там, прислушиваясь к свисту и шуршанию, доносившимся снаружи, то понял наконец, понял всем своим существом, что эта жуть, с которой сталкиваются здесь иные мелкие обитатели полей и лугов, ставшая самым страшным испытанием в их жизни, и есть то, от чего Рэт напрасно пытался его уберечь, – ужас Дремучего Леса!

      А тем временем Рэт всё ещё дремал у камина в тёплом и удобном кресле. Тетрадка с незаконченными стихами соскользнула у него с коленей, голова откинулась назад, рот приоткрылся. Он с удовольствием бродил по зелёному берегу реки сна. Но тут из камина вылетел уголёк, раздался треск, метнулся вверх огненный всполох, и Рэт, вздрогнув, проснулся. Вспомнив про стихи, он поднял с пола тетрадку, посидел над ней минутку, а затем взглядом стал искать Мола, чтобы спросить, не поможет ли тот отыскать для него хорошую рифму.

      Но крота нигде не было.

      Рэт прислушался. В доме стояла мёртвая тишина.

      – Молли! Молли! – несколько раз позвал он, но так и не дождался ответа.

      На крючке, где Мол обычно вешал шапку, ничего не было. Не было и галош, которые обычно стояли рядом с зонтиком.

      Рэт вышел из дому и внимательно осмотрел всю землю вокруг в надежде найти следы друга. И следы нашлись, причём достаточно чёткие. Галоши были новые, только что купленные, и холмики на их подошвах были ещё высокие, не сношенные. Рэт увидел отпечатки галош, целеустремлённо бегущие по грязи прямо к Дремучему Лесу.

      Он мрачно взглянул на них и минуту-другую постоял, задумавшись. Затем он вернулся в дом, подпоясался, засунул за ремень пару пистолетов, взял крепкую дубину, что стояла в углу прихожей, и быстрым шагом направился в ту же сторону.

      Уже начало темнеть, когда Рэт добрался до первых лесных деревьев и без промедления вошёл в чащу, с тревогой поглядывая по сторонам в поисках знака, который мог оставить его друг. Тут и там злобные мордочки высовывались из всех щелей, но мгновенно исчезали, едва замечая бесстрашный взгляд водяной крысы, её пистолеты и огромную страшную дубину. Свист и шуршание, которые ясно слышались с того момента, как Рэт вошёл в чащу, прекратились. Стало очень тихо. Рэт мужественно шёл по тропе, ведущей в глубь леса, но потом тропу покинул и, поменяв направление, забрался в глухие дебри, не переставая при этом громко звать:

      – Молли! Молли! Молли! Где ты? Это я, твой старый друг Рэт!

      Час, а может, и больше он терпеливо рыскал по лесу, и наконец