– И с жонки надать очей не спускати! – крикнул кто-то с последних рядов, намекая на Любаву – красивую жену кузнеца. Многие засмеялись.
Стоян нисколько не смущаясь, ответил:
– А чаго жа, и за жинкою присмотр должон быть. Токо князя свагоо найтити може. Взять хотя бы Воислава – тысяцкого нашего. Мы яго чай уместе с Дедилой затверждали гэтого от князя, а гэтот наш от народа. Воинску науку ведаить. Ишо будучи отроком с Буревым на Корсунь ходил, – Стоян указал рукою на мужчину старше средних лет, подпоясанного кожаным поясом с серебряной отделкой. Тот стоял за последним рядом скамеек.
– Воислав мудрый правитель буде. Ось яго и надать! – поддержали на задних рядах Стояна.
Олег и Рюрик, продолжая наблюдать за тем, что происходило перед глазами, переглянулись. Костяшки на руке Рюрика, лежавшей на рукоятке меча, побелели от напряжения.
Воислав покачал головою с тёмно-русыми волосами, перетянутыми узкой тесемкой с вышитыми на той оберегами. Он поднял вверх руку с крепкой сильной ладонью, привлекая к себе общее внимание:
– Благодарю, друже Стоян за честь! – он приложил руку к левой половине груди и низко поклонился всем присутствующим. – Жаля, гэти почести не пра мяне. Увольте, братия! Я ужо глаголил вам не раз. Мяне енто в обузу будеть. Проста жисть ближе серцу моему. Увольте, ужо вы мяне братия, воин я, а не управитель, – последние слова он произнёс тихим голосом и снова низко всем поклонился.
– Тады давай Мирослава выберем! – раздались крики из левого угла площади, где небольшая группа людей окружила невысокого плотного человека.
– Князя Вадима из Изборска надо приглашать! – послышались голоса с другой стороны площади.
– Братия! – Дедила вновь взметнул руку над своею головой. – Вече нам для того дадено, шоб разделять обще счастье и несчастье для кажного из нас. Так оно отродяся и служило нам. Не може мы седни разойтися, ничаго не порешив. Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нету. Вот Святомир, – посадник вытянул руку по направлению к сидевшим людям, – он речь держал при последней минуте Гостомысла. Волховал над ним. И волю яго последнюю ведаить. Пусть он вам и кажить.
На степени показался зрелый мужчина с наполовину седой бородой.
– Склоним, братия, головы перед Богами нашими! – обратился он к заполнившим площадь людям. Постоял несколько секунд с опущенной головой и продолжил.
– Гостомысл перад последним часом открылся мяне. Што виделся яму сон чудный як во чреве Умилы, дщери яго, произрастаете древо чудесное, и плоды с сего дерева усем русским людям во благо пойдуть. И сон той мною был разгадан. А древо гэто подросшее – нечто иное, як внук Гостомысла – князя нашаго, верой и правдой служившего нам не одну годину. Он по заклику нашему во исполнение воли Гостомысла примчалси сюды.
Святомир обернулся в сторону Рюрика, Олега и Аскольда.
– Поднимайся, славный патомок князя нашаго, –