Переправа
Чёрный корабль одинок,
движим в пещере ночи,
мрак его, как поток,
в гибель, в гибель несёт.
В трюме скрипящем лежу,
холодом, страхом объят,
плача о светлой стране,
скрывшейся за горизонт,
плача о чёрной стране,
полнящей горизонт.
Те, что встречи с близкими ждут,
жаром крови распалены,
и те, что познали отказ —
вместе погибнут они,
проигрыш наконец
в схватке со смертью познав.
О, тоска по предвечной стране!
Тяжким сумраком окружён,
страх унимаю тем,
что смерть – это не конец.
Страх
Спросить хочу
себя: доколе, долго ли ещё
мне, как мячу,
скакать по милости погоды,
от страха гибнуть,
в ещё больший страх ввергаясь,
и короток ли век,
и короток ли век,
что осталось мне дрожать лозой весенней,
ползущей ввысь по кирпичу?
чего страшусь?
страшусь узнать об этом дне,
когда мой остов смерть навеки расщепит,
когда достигну цели я вполне
и пуля, уготованная мне,
не промахнётся, пригвоздив к стене.
страшусь, что после, в сумрачном краю,
я не найду пути в чужой стране,
и к сердцевине жизни не пройду,
потерян в глубине —
о, этим страхам нет числа во мне.
Тонущий корабль
смеркается;
идём ко дну.
и килем бьём
о глубину.
– о, кажется,
отходит шквал
от ледяных
холодных скал.
«эй, ты, что славил
свой удел,
чей голос
радостно гудел,
я вижу, блеск
речей поблек,
как понял,
что погиб навек?»
– я понял:
смерти на краю
душою выше
восстаю
иль нисхожу
в юдоль теней
и кану
невозвратно в ней,
и в этом весь
подлунный свет,
лишь сон,
исполненный сует.
в ответ настала
тишина,
как будто ночи
пелена
сдавила судно
и луну
и отзвуки двух голосов:
– спасите, мы идём ко дну!
Старый свет
Бывшее
В Вологде, в центре, в излучине грязной реки
Есть одно место: бывшие огороды.
Бывшие яблони, бывшая бузина.
Списанный тёрн.
Отставной