Отец Иоахим был занят своими делами, Кристиан ушел за чернилами в лавку, и нюрнбержец оказался предоставлен самому себе. Поручений инквизитор ему не давал, так что он спросил у Кунрата Хорна не нужна ли помощь. Когда хозяин трактира сказал, что все некогда дров наколоть, Микаэль даже обрадовался: отличный способ поразмяться. Да и мосты навести с местными тоже не помешает, а то многие от приезжих шарахаются.
Большая часть баронских слуг меж тем, как и день назад, дулась в кости – трудно было поверить, что можно тратить на игру столько времени, но для них, казалось, нет ничего притягательнее стука кубиков в кожаном стаканчике. Особых везунчиков не было – медь и серебро меняли хозяев по десятку раз за час, но к концу игры все оставались примерно при своем. Может, поэтому игра так долго и тянулась: если бы кто-то сильно выигрывал, остальные или отвалились бы от стола, проигравшись в пух, или пересчитали бы счастливчику зубы, чтоб не слишком скалился от радости.
С наемниками все иначе. Девенпорт им задницы отсиживать не дает: вчера чуть не весь день на заднем дворе с мечами скакали, и было видно, что неумех среди них нет. Сегодня ни свет ни заря Оливье поднял тройку своих бойцов, и они рысью умчались. Пожалуй, мало кто в деревнях округа Финстер обрадуется вестям, что они принесут.
– Молочка, сударь? – Рядом, откуда ни возьмись, появилась служанка. Девицы в «Кабанчике» вообще были как на подбор, ну а эта, пухленькая, с самого приезда строила Микаэлю глазки – в отличие от остальных, которые мимо всех приезжих проходят этак по стеночке, бочком, улыбаясь через силу. Как ее… Бригитта, кажется? Вот и сейчас – раскраснелась вся, глаза блестят, и грудь под лифом вздымается так, что ткань, того и гляди, треснет.
– Свежее?
– А как же! Для вас, сударь, все самое лучшее, – она прикусила губу, разглядывая обнаженного по пояс мужчину, взмокшего от тяжелой работы.
– Ну раз так… – взял из женских рук крынку, словно невзначай накрыв широкой ладонью ее пальцы, сделал с десяток глотков. И впрямь свежее. – Спасибо, красавица.
– А я гляжу – всю поленницу перекололи. Думаю, умаялись…
– Да какое там. Иногда в охотку.
Все просто и хорошо знакомо: в жизни Микаэля таких разговоров было немало, да и в жизни служанки, наверное, тоже. Оба понимали, чем он должен закончиться, – и, наверное, он бы так и закончился, не покажись на крыльце Оливье Девенпорт, сжимавший в правой руке сверток из холстины, сплошь покрытой бурыми пятнами.
Интересно, когда этот малый успел вернуться? Не иначе что-то случилось: не мог он объехать все восемь деревень.
Капитан наемников был чернее тучи, и Микаэль развернул служанку, мягко толкнул ладонью в поясницу. Та все поняла без слов. Впрочем, далеко Бригитта не ушла – встала у крыльца, слушает. И другие работники постоялого двора, до того с муравьиным усердием сновавшие между домом и надворными постройками, тоже навострили ушки.
Девенпорт