– Опять бесплатные?
– Она же моя подруга и без квартиры сейчас. Живут в благотворительной ночлежке. Продали квартиру, взяли ипотеку, сняли избу в деревне на год, за новую квартиру заплатили, а тот, кто строил, все миллиарды, собранные у дольщиков на дом, украл, убежал за границу.
– А, я знаю эту историю. Он не донес в управу взятку. Они ликвидировали проект, а уже были куплены материалы на строительство. Деньги все вложил.
– Вот ты какой умный, ты подумай. Прямо будущий адвокат!
– Я бы его защитил, а тех бы посадил.
– Скорей заканчивай свою академию. Цены тебе не будет, борец за бедняков. Только это ведь тоже денег не приносит.
– Разберусь.
Совершенно другой человек!
– Ба, а можно я на завтра позову к нам Альберта? Он так любит твой суп!
(Еще бы! Кастрюльку уговорил в прошлый раз.)
Это еще одно испытание правдой – Альберт. Он ведь позвонит, чего ты не пришел в «Макдоналдс»?
Что этот несчастный ответит? Баба не пустила?
Может, ответит «заснул».
Но сомнение вернется. Сон это был, все вчерашнее безобразие, или явь?
– Хорошо. Я сварю Альберту суп. Ты бы попробовал.
– Нет, не люблю.
– Но сейчас я бы поспала.
– А что с твоей дверью? – (Вопрос вопросов).
– А что?
– С той стороны.
– Я не видела.
– Вся покоцанная.
– Не знаю. Я, правда, нашла около тебя сковородку, там где ты лежал, на полу. Я же смотрела этот сериал, там сплошные взрывы. И на том заснула тоже. Может, ты бил во сне сковородой по моей двери? А мне снились взрывы. Бурная ночка! Может, у тебя опять было снохождение? Помнишь, как тогда, когда ты проснулся на серванте, в детстве. Тебе снилось, что ты лазаешь по пальмам, ты поставил стул в сне и залез. Сервант, помнишь, у нас был? Я его отдала соседке. Помнишь?
– А так было?
– Да. Бывает. Я один раз в детском саду проснулась у соседки в кровати, причем в ногах и головой на железную спинку. Потом ходила с кривой шеей, надо мной все смеялись. Да, слушай, ни свет ни заря тебе звонила какая-то девочка. Не представилась, а я со сна и не спросила.
– Ошиблась?
– Нет, спрашивала именно тебя. По фамилии даже. Я говорю, вы бы на часы посмотрели. Семь утра.
– Ох, баба, баба, до чего же ты грубая деревня.
– Иди, иди. Завтракать будем позже.
– Я пиццу закажу.
– Закажи и мне тоже. Четыре сыра. На тебе денег.
Бедный Марсель! Бабушка все знала. У него никогда не было подруги. Девочки с ним не водились даже в школе и никогда ему не звонили. Разве что узнать, что задано. Он хорошо учился. Единственно что его отличало от всех – страшное чувство вины. Он иногда мочился в постель. И бывало, что он, даже уже учась на первом курсе, просыпался в позоре – а надо было идти на первую пару. И он оставался в теплой мокрой постели, не хотел вставать – целая же процедура, скидывать мокрое на пол, идти в душ, стирать с себя и вешать