Исмет коршуном вцепился в него, прижал к стене:
– Где Ираз, кизляр-ага?[70] Говори, где Ираз!
Выпученными от страха глазами тот смотрел на парня и не узнавал его, лишь что-то пискляво бормотал.
Исмет повторил вопрос.
– Н-не знаю… Видит Аллах – не знаю! – отвечал евнух.
– Я убью тебя, Али Реза, как вонючую свинью, и твой жирный труп сожрут шакалы, еслы не скажешь, где Гамид скрывает Ираз! Ты слышишь? Отвечай!.. – и Исмет замахнулся ятаганом.
Евнух вскрикнул и заслонился рукой.
– Я скажу… Я покажу тебе, добрый ага, – пропищал он, тяжело, как мешок, опускаясь на пол.
Исмету пришлось поднять и встряхнуть перепуганного толстяка.
– Где она? Веди!..
По крутой лестнице евнух вывел юношу на чердак. Исмет, держа в одной руке факел, подталкивал евнуха сзади саблей. Перед входом на чердак Али Реза остановился и молча показал на большой деревянный шкаф.
– Где? – не понял Исмет.
– Открой шкаф, там есть еще одна дверь в потайную комнату, о которой мало кто знает. Ираз была там.
Исмет рванул дверцы шкафа, выкинул какие-то старые лохмотья, висевшие там, и действительно увидел дверь. Евнух не соврал. В замочной скважине торчал большой ключ. Исмет повернул его – дверь со скрипом открылась.
– Ираз! Это я, Исмет! Ты здесь, Ираз? – крикнул он в темноту, не решаясь зайти, чтобы хитрый евнух не запер его в этой комнате.
Темнота ответила ему молчанием.
Исмет посветил факелом. Красноватый свет выхватил из тьмы стройную девичью фигуру, белые руки, безжизненно повисшие вдоль тела, маленькие босые ноги, не касающиеся пола.
– Ираз! – Из груди Исмета вырвался дикий крик и звонко прокатился под крышей. – Ираз!..
Насмерть перепуганный Али Реза кувырком покатился вниз.
Ираз молчала. Тонкая веревка, как струна, стянула ей шею. Исмет взмахнул саблей – и девушка упала ему на грудь. Ее холодное тело показалось юноше таким чужим и тяжелым, что он чуть было не уронил его.
Он нес ее осторожно, как ребенка, заглядывая в полуоткрытые глаза, а из груди вырывались горькие, саднящие душу слова:
– Ираз! Джаным! Для чего ты сделала это? Почему не дождалась меня? Не посоветовалась со мной? Разве ты виновата, мой весенний цветок, что холодная жестокая рука сорвала тебя? О, почему ты не дождалась меня, джаным?..
Он нес ее медленно, как на суд. За ним шли повстанцы, и гробовая тишина, сопровождавшая их, была страшнее бури.
В коридоре, у выхода, мрачную процессию встретил Бекир. Он издали узнал Ираз. Хотел закричать, но из его груди вырвался только глухой стон. Исмет протянул ему свою непосильную ношу.
– Бери, отец, – произнес он глухо. – Она не захотела пережить свой позор. Не захотела смотреть нам в глаза… Глупенькая… Но, клянусь Аллахом, – тут голос его окреп, – я страшно отомщу!.. Друзья, где Гамид? Где его проклятый выводок? Я хочу видеть, как течет его кровь и кровь детей его!..
Как безумный,