«Что ему ответить? – подумал Арсен. – Что я убил Ферхада и забрал его вещи? Но кто знает, как посмотрит на это Чернобородый… Не прикажет ли повесить за убийство?.. Однако настаивать на своем, не объясняя, откуда у меня вещи и оружие Ферхада, тоже опасно… Куда ни кинь, всюду клин… Лучше говорить правду!»
– Я убил Ферхада и воспользовался его вещами, – сказал твердо. – И если хотите судить меня, то судите за мою вину, а не за чужую.
– Это что-то новое, – насмешливо промолвил Чернобородый и обратился к своим помощникам: – Как, друзья, поверим ему на этот раз?
– Я поверю ему лишь после того, как он окажется в петле, собака! – воскликнул рябой великан, руководивший нападением на дороге. Он зло взглянул на Звенигору опухшим после стычки глазом.
– Я тоже не верю, – вставил один из сидевших на ковре рядом с Чернобородым. – Мы все слышали о жестокости Ферхада. Теперь узнали и о его лживости… Я предлагаю допросить его огнем. Посмотрим, что запоет спахия, когда станцует босыми ногами на раскаленной жаровне…
– Да! Да! – закивали головами остальные. – Допросить огнем!
Звенигора побледнел.
Чернобородый хлопнул в ладоши – к нему подбежал молодой воин, дежуривший поблизости.
– Принеси жаровню!
Вскоре принесли жаровню с горящими углями и кузнечные принадлежности – клещи, молоток, железный прут. К жаровне подошел великан с подбитым глазом, положил железо в жар.
– Ну, сейчас Ахмет Змея заставит его заговорить! Он развяжет ему язык! – послышались голоса.
Арсен рванулся из крепких рук стражи, но его ударили чем-то тяжелым по голове, а на шею накинули петлю аркана.
«Ну вот, – подумал, – попался как кур в ощип. Попробуй теперь, освободись!»
– Начинай! – приказал Чернобородый.
Пленника подтянули арканом к жаровне.
– Стойте, стойте! – закричал он. – Клянусь, я не Ферхад! Я запорожец! Невольник!..
– Прижгите его! Сразу запоет по-другому! – выкрикнул кто-то из свиты Чернобородого.
Ахмет Змея схватил из жаровни клещами раскаленное железо и приблизил его к ногам Арсена. На лице кузнеца, почерневшем от въевшейся копоти, на миг промелькнула растерянность.
Ему впервые приходилось пытать человека, и он еще не освоился со своей новой обязанностью. Но на него были направлены властные взгляды Чернобородого и других главарей отряда: они заставляли, приказывали. И кузнец, зажмурив глаза, медленно приближал раскаленное железо к живому человеческому телу…
Но тут раздался чей-то пронзительный крик. Клещи дрогнули, и железо упало на землю.
Сквозь толпу оторопевших воинов прорвался оборванный, замурзанный паренек, оттолкнул Ахмета Змею и упал на ноги пленника.
– Не троньте! – крикнул он. – За что вы его?
Это был Яцько. Голубые глаза мальчика с ужасом смотрели на раскаленное железо. Левой рукой он обхватил ноги Арсена, а правую поднял, словно защищаясь от удара.
Ахмет