Приглашение в школу (сборник). Константин Строев

свечи, – нарезанный угловатыми ломтями ржаной хлеб, раскрытые банки с тушёнкой, куски колотого сахара. Все ждут моей команды, то бишь тоста. Который час, – никто не знает, ибо ни у кого из присутствующих нет часов.

      Решаю, что пора начинать. Поднимаюсь, чтобы произнести традиционное новогоднее поздравление. Но тут происходит нечто совершенно неожиданное, хотя и привычное для солдатского уха: со стороны передовой внезапно раздаётся оглушительная канонада. Начавшись, она не прекращается сразу же, как это бывает, когда артиллерия наносит огневой налёт по какой-нибудь цели, обнаруженной днём, а продолжается беспрерывно, как во время артподготовки, когда выстрелы отдельных орудий сливаются в непрерывный оглушительный рёв, от которого дрожит под ногами земля, звенят стёкла в окнах домов, а в блиндажах и землянках с потолка через щели в накате всё время сыплется земля.

      Так было и сейчас: ветхая избушка, давшая нам пристанище на эту ночь, задрожала и, казалось, вот-вот развалится, а первые слова моего поздравления потонули в оглушительном рёве.

      Все замерли, и у каждого в голове одна мысль: кто “работает”: свои или немцы? И вообще, что всё это значит? “Пожалуй, это наши, – приходит мне в голову, – если бы немцы лупили, то до нас бы долетало, передовая-то рядом!”

      Минут через пять канонада оборвалась так же внезапно, как и началась. В наступившей, как сказал поэт, звонко-звучной тишине слышно только, как за стеной на улице выпряженные из ротной повозки лошади мерно жуют выдернутый старшиной из кровли дома сноп соломы. Не слышны характерные звуки боя, следующие обычно за артподготовкой. На лицах всех присутствующих, слабо освещённых мерцающим светом свечи, застыл немой вопрос.