Алексу, когда он нёс патрульно-полицейскую службу в космосе, много раз приходилось быть в роли «ведущего». Экипаж погружался в гипносон, бодрствовал только он один, держа перед своим мысленным взором «объект». Каждый подобный переход через субпространство он воспринимал так, как будто это с ним происходило впервые. Субпространство неизменно оправдывало свою таинственную, лежащую за пределами человеческого понимания сущность. Его сначала окутывала темнота, а потом в ней возникала яркая вспышка, которая, разрастаясь, превращалась в светящееся пятно. Мимо Алекса проплывали какие-то полупрозрачные колеблющиеся световые пятна. Он готов был поклясться, что эти огни, проходившие сквозь стены, – живые существа, и не просто живые, а разумные. Держа в голове «объект», он не мог отвлекаться на них, и они как будто понимали это. Они не настаивали на его внимании к себе, наоборот – своими невидимыми флюидами старались влить в него бодрость, морально поддержать, помочь сохранить перед мысленным взором «объект». От огней веяло теплом и участием. Не раз ему казалось, что один из огней – его отец, погибший в дальней космической экспедиции, ещё когда он был ребёнком. Он даже был уверен, что это его отец, и не будь он сосредоточен на «объекте», он вступил бы с ним в телепатический контакт. В других светящихся фигурах он готов был признать своих друзей, погибших в космосе, и в нём росло понимание, что когда-нибудь и он уйдёт к ним – в субпространство, которое в те минуты представлялось самым желанным, самым прекрасным местом, которое только можно вообразить! Таким прекрасным, что ему хотелось отвлечься от «объекта» и навсегда уйти туда. Но светящиеся фигуры, как будто зная об этом его желании, без слов просили его не делать этого – он пока нужен в мире людей, и он продолжал упорно держать «объект» – до тех пор, пока снова на глаза не наплывала тёмная пелена. Звездолёт, преодолев головокружительное расстояние, оказывался в том месте, куда его вёл Алекс.
При переходе через субпространство «ведущий» часто получал сильнейший заряд положительных эмоций. После этого он, например, переставал бояться смерти. Потрясающие ощущения, которые испытывали «ведущие», заставляют подозревать, что громадное количество пропаж звездолётов в субпространстве произошло именно потому, что «ведущие» сознательно стряхивали со своих мыслей картинку «объекта» и отдавали себя во власть этого необыкновенного мира. Впрочем, тут ничего с достоверностью утверждать нельзя – оттуда ещё никто никогда не возвращался.
Оцепенение и тяжесть, вызванные гипноизлучением, стали отпускать. В глазах Алекса ещё плавала муть, но он уже отчётливо