Лео сжимает забинтованную правую руку и ждет, папа на пробу ударяет по ней ладонью.
– Как ощущение?
– Нормально.
То же самое проделывается с левой рукой, потом Лео делает несколько выпадов перед Феликсом, прыгает и бегает по гостиной и коридору, снова и снова бьет по воздуху. Папа ведет его назад, в рабочую комнату, снова опускается на колени и снова бьет по матрасу, так что тот гудит и качается.
– Как их зовут?
– Хассе.
– И?
– Кекконен.
Папа лупит по матрасу, потом по своему плечу.
– Вот так орудуют эти сволочи, Хассе и Кекконен. Их удары попадают… сюда. В плечо! Все их движения останавливаются здесь.
Он поднимает правую руку к матрасу, поворачивает правую сторону торса и продолжает движение дальше, как бы сквозь матрас.
– А ты должен бить вот так. Пробивать их как бы насквозь. Насквозь, ясно?
Папа двигается маленькими шажками, пока не оказывается прямо за спиной Лео. Феликсу видны только их спины, но пройти дальше в комнату он не смеет. Тянется, встает на цыпочки, оставаясь на пороге. Кажется, папа держит Лео за плечо.
– Ты метишь в нос, и он лопается, как здоровенный мяч! Мозги у них плавают в жиже, как рыбка в аквариуме! И когда ты сперва врежешь в нос, а потом в челюсть… то мозги будут биться об стенки аквариума. Паршивые мозги Хассе и Кекконена будут биться об стенки.
Лео снова наносит удар.
– Нос! Челюсть!
Еще раз.
– Нос! Челюсть!
И еще раз.
– Нос! Всем корпусом! Челюсть! Всем корпусом! Нос! По мозгам! Челюсть! Вышибай!
Через некоторое время пальцы ног у Феликса начинают болеть, он ложится на пол и наблюдает, как рука Лео снизу лупит по матрасу, выглядит довольно забавно, будто не по-настоящему.
Он все еще лежит на полу, когда папа, перешагнув через него, идет на кухню, к плите и кастрюльке, сварганить еще стаканчик громового меда, а потом надеть робу, которая слишком долго висела в коридоре, – предлагают работенку, надо разузнать поподробнее, и, глядишь, через день-другой она станет папиной. Феликс следит, как папины ноги шагают к входной двери, слышит два быстрых хлопка, когда открывается и закрывается лифт, а потом в квартире воцаряется покой, как всегда после папина ухода, даже вроде бы просторнее становится.
14
Лео лупит и лупит по синему матрасу. Сам бинтует себе руки, точь-в-точь как их бинтовал папа, пока не ушел красить кухню в каком-то пригородном доме. Лео знает, что научился бить сильнее, чаще и без надоедливой боли. Каждое утро тренируется до завтрака и школы, прибегает домой на большой перемене и вместо обеда лупит по матрасу, лупит и после уроков до самого вечера, лупит, если, проснувшись среди ночи, не может уснуть.
Сегодня после школы он уже второй раз слышит пылесос.
И прекращает тренировку.
Мама вошла. Она много раз проходила мимо, заглядывала сюда, со знакомым выражением на лице – его тренировки ей не