– Он обязательно подтвердит вам мои слова. Если вы сомневаетесь, можете ему позвонить.
– Не стоит. Раз уж вы комиссар полиции, думаю, мне придется верить вам на слово, верно? Но как такое могло произойти? У нас такой спокойный район. Ни разу, за все тридцать пять лет, что я здесь работаю, тут не бывало полиции.
– Я хотел бы, чтобы вы припомнили прошлый вторник, особенно утро…
– Вторник… Погодите… Это значит, позавчера…
– Да. Накануне вечером министр был у себя.
– Это он вам сказал?
– Не просто сказал, я сам был у него. Вы открыли мне дверь приблизительно в одиннадцатом часу вечера.
– Да, кажется, припоминаю.
– Он ушел вскоре вслед за мной.
– Да.
– Кого-нибудь еще вы той ночью видели?
– Нет. Здесь вообще редко кто приходит домой после полуночи. У нас очень спокойные жильцы. Если бы такое случилось, я бы запомнила.
– Во сколько вы открываете двери по утрам?
– В половине седьмого. Иногда в семь.
– А затем? Сидите у себя?
Помещение, где жила консьержка, состояло из одной комнаты. Газовая плита, круглый стол, раковина и за занавеской кровать, покрытая темно-красным покрывалом.
– Да, выхожу только для того, чтобы подмести на лестнице.
– В котором часу?
– Не раньше девяти. После того как разнесу почту, которая приходит в половине девятого.
– Так как кабина у лифта застекленная, полагаю, вы можете видеть, кто поднимается или спускается на лифте, когда подметаете лестницу?
– Да. Всегда смотрю, машинально.
– Вы видели, чтобы в то утро кто-то поднимался на пятый этаж?
– Нет. Совершенно точно.
– То есть никто не поднимался в квартиру к министру? Даже поздним утром?
– Никто. Только звонили.
– Вам?
– Нет. В квартире.
– Откуда вы знаете?
– Я как раз была на лестничной площадке между пятым и шестым этажом.
– Во сколько это было?
– Часов в десять, наверное. Или чуть раньше. У меня ноги больные, я не могу работать быстрее. Я услышала, как за дверью звонит телефон. Долго звонил. Через четверть часа, когда я закончила подметать и как раз спускалась, я снова услышала телефон. Я даже проворчала: «Вот трезвонят!»
– А потом?
– Всё.
– Вы вернулись к себе?
– Да, чтобы немножко привести себя в порядок.
– Вы не выходили из здания?
– Выходила, как каждый день. Минут на пятнадцать-двадцать, чтобы купить продуктов. Бакалейная лавка в соседнем здании, мясная – на углу. От бакалейной лавки видно, кто входит и выходит. Я очень внимательно слежу за домом.
– А от мясника? Видно?
– От мясника не видно, но я там никогда долго не задерживаюсь. Я ведь живу одна, с кошкой. Каждый день покупаю одно и то же. В моем возрасте нельзя похвастаться