Чирик. Александр Шушеньков

журнала «Здоровье», она использовала только натуральные продукты, с которыми в этой сибирской глуши была напряженка, особенно зимой. Почти все деньги, которые она зарабатывала, шли на поддержание ее внешности, но, поскольку продукты были дороги, приходилось также приторговывать спиртным, а поэтому ее вагончик являл собой для постороннего человека как бы филиал продуктового магазина. Древний одежный шкаф с осыпавшимся лаком, страшный, как некачественно сделанный гроб на троих, был заполнен бутылками: ромом «Негро», «Питьевым спиртом», портвейном «Порто», болгарскими и венгерскими сухими винами, несколькими сортами водки, а также особенно актуальной среди прапорщиков разновидностью вина «Волжское». Исполинский сундук, купленный у кепкинской долгожительницы Марфы Крупской, занимавший ровно четверть жилого пространства, содержал в своих недрах продукты домашнего консервирования – огурцы, помидоры, варенья и компоты. На стенах висели связки сушеных трав и грибов. Под кроватью, в лежащем на боку холодильнике «Наст» (проклятый недостаток места!) хранились молочнокислые составляющие: сметана, творог, масло, молоко и прочее, что удавалось приобрести у таежных аборигенов.

      Светлана Александровна взяла эмалированный таз, налила в него растопленную снеговую воду, и затем, подобно средневековому алхимику приступила к священнодействию: смешиванию ингридиентов. Через полчаса бурая клейкая масса, издающая невообразимо чудовищную молочно-яично-огуречно-помидорно-редько-чесночно-спиртовую вонь была готова, и с благоговейным трепетом перенесена на веснушчатое лицо перезрелой матроны. После часового бдения, в результате которого кожу словно натянули на турецкий барабан, Прохвальчук содрала с себя использованные продукты, сожалея, что в таком виде они не пригодны к питанию, и ополоснулась опять же снеговой водой. Далее она принялась за массаж лица, столь интенсивный, что посторонний принял бы его за попытку извращенного самоубийства. Пора была начинать насыщение организма. Измотанная произведенными действиями, Светлана Александровна со вздохом приступила к завтраку, силясь растянуть его как можно дольше. Впрочем, сделать это было не просто, так как она, в соответствии с рекомендациями журнала «Работница», находилась на диете. В данный момент ее завтрак состоял из стакана кипяченой воды и двух сырых яиц. Прохвальчук чайной ложечкой аккуратно черпала в скорлупе содержимое, медленно, с чувством пережевывала его, и размышляла, когда же наконец, черт побери, она начнет сбрасывать вес?! И вообще, до каких пор она должна подвергать себя страданиям из-за сволочей мужиков, если ни один, даже самый захудалый прапорюга не уделяет ей абсолютно никакого внимания! Не принимать же всерьез за мужика этого придурка-истопника!.. А Глызов-то хорошь – опять хлещет…

      Она взглянула на принесенную солдатиком десятку. Новенькая купюра неожиданно вызвала в ее сердце прилив нежности.

      – Ишь ты, какая гладкая! – похвалила ее Прохвальчук, и в этот момент внезапно поняла, что хватит, хватит стараться для этих скотов… один черт, не ценят… хватит разбазаривать продукты и тратить на