Евлалия после этого влюблялась, но непродолжительно и с досадными последствиями. Очень резко увлеклась православием, к сожалению, с уклоном в общество «Память», и потому наше общение перестало быть интенсивным. Потом Евлалия взяла очень трудную тему диплома и не осилила.
Уехав на родину в Тавриду, приезжала иногда в Москву для встреч с руководителем, пыталась найти какую-то работу в дальнем Подмосковье, чуть не усыновила детдомовского ребенка, а потом рассказала мне, что ее духовник – довольно известный в то время отец Hаум из Лавры – благословил ее уйти в монастырь Тихвинской иконы Божьей Матери,.
Она туда уже съездила и с неожиданным юмором рассказала, как спросила, где можно помыться. На что какая-то матушка ей сердито ответила: вот уж, простигосподи!…святые отцы не мылись, а тебе-то зачем?
Но – бес попутал! Перед тем, как покинуть мирскую обитель, Евлалия возжелала съездить и посмотреть город Лондон. Тогда уже началась перестройка, и она послала письмо Английскому Греку с просьбой о приглашении. Грек приглашение прислал, и Евлалия поехала.
Вот вы, наверное, думаете: они встретились, и старая любовь возродилась из пепла!? …Нет, нет, и нет!
Две недели Евлалия осматривала достопримечательности, убедилась в британской бездуховности и – опять бес попутал! – по какой-то маловажной причине решила остаться еще на дополнительный срок. И вот тогда, уже буквально перед отъездом, она познакомилась с кузеном Грека, тоже греком, тоже кудрявым, тоже кругленьким, как медвежонок Паддингтон. По имени Тео.
И он тоже сказал, что не встречал таких, и Евлалия пала. Тем более, что Тео исповедовал православие, и таким образом не подпадал под осуждение, как бездуховный.
Отец Наум благословения на брак ей долго не хотел давать. И даже, по-моему, не дал.
Евлалия поставила условием жизнь в Тавриде, и Тео согласился. По профессии он, к радости Евлалии, оказался музыкантом: преподаватель гитары. Но в Тавриде стал работать на курсах иностранного языка.
И зажили они в трех комнатах с мамой Евлалии, ее братом с женой и ребенком, и тут же присоединился доселе отсутствующий папа, узнавший об экзотическом зяте. И началось..
Евлалия, желавшая искупить вину перед церковью, очень много времени уделяла посту и молитве, уклоняясь довольно часто от исполнения супружеских обязанностей. К этому она пыталась склонить и Тео – ну, нравилось ей молиться, часами стоять на службах, в иные дни питаться лишь чаем с сухарями и чувствовать при этом, что все правильно и хорошо… Для человека непривычного это кажется безумным и бессмысленным преувеличением
А дома –