– Вынесли его с поля боя! Если бы не вы, его и не было бы с нами!
Жерар де ла Круа тряхнул своими чёрными, как грива вороного скакуна, кудрями, настаивая на том, что такие заслуги не забываются. Его грудь вздымалась от праведного гнева.
«Слишком эмоциональный, – решил про себя де Шатрон, старательно дуя на ложку с супом. – Однако не лишён верности и здравого смысла».
– Я хотел бы провести ужин со своими старыми друзьями. Знаю, что ваши родители сейчас в шато. Жаль, не мог их тоже позвать.
– Что вы, я напишу им письмо, что вы справлялись об их здоровье, они будут удовлетворены и растроганы.
От регента не укрылась интонация, с которой Жерар произносил эти слова. Искреннее тепло сквозило из них и обволакивало слух закостенелого дворянина, привыкшего к дворцовым интригам. Это было непривычно, но законы чести не были пустым звуком для аристократов, а спасение жизни делало семьи верными друзьями.
– Я хотел отправиться на охоту, но куда мне уже, – регент усмехнулся, мимолётом ссылаясь на свой вынужденный статус. – Я слышал, что вы преуспели на этом поприще.
Герцог де Шатрон попал в точку, а щёки Жерара зарделись. Он смущённо опустил взгляд, польщённый вниманием со стороны.
– Я хорошо научился читать следы, а в зайца попасть смогу с пятидесяти шагов.
Что уж говорить, отличные результаты для опытного охотника. Регент уважительно кивнул, признавая важность этих заслуг.
– В моих владениях, говорят, появился интересный зверь…
Третья смена блюд случилась слишком быстро. Де Шатрон замолчал, позволив слугам занести жареную куропатку и сменить тарелки – беззвучно и незаметно, как они всегда и делали. Но именно в этот момент слуги появились невовремя, из-за чего на пару секунд повисла подозрительная пауза.
– А вот и куропатка! – герцог довольно потёр руки в ожидании главного блюда перед собой. И этот возглас каменной стеной заслонил возможные подозрения. – Конечно, не столь вкусная, как в ваших владениях, когда мы с вашим отцом были на охоте в тридцать восьмом…
История о великолепном пире после охоты лилась бы и дальше приукрашиванием вкуса блюд и стараний хлопочущих кухарок, если бы спустя уже некоторое время, как все лишние уши разошлись, маркиз осторожно не спросил:
– Так какой это зверь?
То ли вежливое любопытство, то ли интерес охотника, то ли причина оставалась не ясна даже самому Жерару, но он заинтересовался диковинным зверем. Герцог довольно прищурился и поставил локти на стол, закрывая губы сцепленными в крепкий замок пальцами.
– Я бы сказал, что это лань. Да, ближе всего она похожа на лань. Шелковистая шерсть, длинные ресницы, умные глаза. Но лапы кошачьи. Словно не по земле ходит, а плывёт по воздуху. Неуловимая. Она казалась ручной, но сейчас мне кажется, что в её лапах спрятаны когти.
Первые пару мгновений маркиз де ла Круа слушал внимательно, потом