Осталось только решить, кто из ребят за радио сядет и будет выслушивать трели других враждующих Станций. Очевидно, что там конфликтуют и хотят друг другу «нагадить», и было бы здорово знать все исходы таких ситуаций. И Кудряш поделился этой мыслью с Синицей, что готовила на плитке.
-Мне интересно, что у них там происходит. И поможет ли это как-то нам? Не придётся ли немедля убегать, хватая все свои несчастные пожитки? Быть может, каждый второй у них ищейки… и нас выследят ловко по следам.
-Нет, немногие Станции конта́чат… – птица обмолвилась тут же с главарём. – Да, союзы хитры: многих дурачат. Но не нас, пока держимся мы при своём. Наша База стоит аккурат на отшибе, здесь роскоши нет: просто нечего красть. Разве кто-то помчит за треской на безрыбье? Только зря разевать беззубую пасть.
-Ты права. Два в одном: и удача, и горе – чем дальше от города, тем сложней выживать, – кудрявый вздохнул. – А теперь о приборе. Ты не хочешь моим информатором стать? Радио-то есть, но нужны ещё уши, а у тебя, как я помню, прекраснейший слух. Перед общей опасностью плохо быть безоружным.
Синица опешила, но молвила вслух:
-Хорошо, положись на меня, капитан. В море радиоволн нам опасен лишь штиль! – и с тех пор она возится с ним тут и там, с приемником, пока тлеет свечки фитиль. И бывает, порой, до жути забавно: внимать сплетням и слухам, валять дурака, фантазировать как на тех Станциях славно, каждый раз вместе с ними дразнить новичка. Иногда слушать тихие старые песни, ведь зачем-то их крутят на той стороне. Их попытки делиться добром безвозмездны, и это приятно для птицы вдвойне. Только вот не всегда бывает затишье. Очень часто Синица вставала в ночи, передачу сигналов по радио слыша: так планом обменивались ловкачи. Причем на морзянке, очень долго, упорно, но как запомнить систему из точек-тире? Синица ж работала плодотворно, не давая власть мимолетной хандре: вместе с Мозгляком они учили знаки. Три кратких звука – «Эс», три длинных – это «О». На них смотрели с интересом поздние зеваки – из них Молчун на месте топал, будто бы назло. Мозгляк с огромным недовольством под нос себе фыркнул, Синица губы вмиг надула, метнув опасный взгляд. Длинный среагировал – по уху парня чиркнул и бросил:
– Занимайтесь. Молчун!
– Да, виноват.
Так проходили эти сложные и долгие недели, и вот девчонка вполне сносно освоила язык. Синица стала понимать, о чем Базы гудели, и ужаснулась от коварства, крови и интриг…
А в птичьем доме много натыкано картинок: рисуночки, открытки приклеены на скотч, висит пара бумажных маленьких снежинок, и постер большого формата с названием «Звёздная ночь» – шедевр небезызвестного художника Ван Гога. На стенке рядом примостился квадратный «ловец снов». Сразу видно, что вагончик – девичья берлога, несмотря на то, что мало розовых тонов.
Рядом с плакатом композиция из виниловых дисков – потрепанных, где-то надкусанных, добытых из «Лавки старья». На одном написано