Я пыталась не подать виду, но уже внутри меня росло ощущение, что сейчас будет что-то невообразимо странное. Дверь открылась, и в класс вошли две женщины, одетые как будто только что сошли с обложки глянцевого журнала для миллионеров. Они были настолько красивы, что я подумала, не ошиблась ли я и не пришла ли на кастинг для рекламы роскошных платьев. За ними шли три мужчины. Первый – импозантный блондинистый красавчик, который даже не заметил, что в кабинете другие люди, и только спокойно направился к своему креслу. Второй – мужчина в костюме, который выглядел так, будто вся эта ткань была сделана специально, чтобы он мог спокойно позировать в ней. А третий… Ой, третий!
– А теперь позвольте представить нашего пятого гостя, – объявила администраторша, излучая столько важности, что я подумала, что она вот-вот начнёт проводить церемонию вручения "Оскаров". – Представителя самого крупного американского предприятия "Лардж" по производству машин: Чарльза Бенфорда.
О, боже мой, не может быть. Этот Чарльз? Серьёзно? Это он, тот самый, который меня чуть не изнасиловал в туалете? Это точно он…
И вот, Чарльз стоял там, с глазами, которые не оставляли мне выбора, кроме как почувствовать себя самой неудобной девушкой в мире. Он смотрел на меня так, будто был не только моим бывшим кошмаром, но и единственным, кто может поставить меня в угол.
– Ну что ж, дети, – начала я, пытаясь сохранять спокойствие и не показывать, что внутренне я уже сгораю от страха. – Кто хочет подойти к доске и нарисовать композицию "Дождливый день в Филадельфии"?
Чарльз, сидя в углу с таким видом, как будто только что принял участие в конкурсе на самого хладнокровного человека на планете, вдруг прервал мой урок:
– И девушку в юбке, – добавил он с таким убаюкивающим тоном, что я чуть не расплылась в неловкой улыбке.
Все глаза класса тут же обратились ко мне. Я попыталась выдавить из себя выражение "всё под контролем", но, очевидно, мой взгляд сказал нечто другое. Похоже, мне предстояло немного разрядить атмосферу.
Элис вышла к доске, но как только она начала рисовать дождливый день, она явно замешкалась, пытаясь понять, как же нарисовать "девушку в юбке". В её глазах читалось беспокойство, которое я прекрасно разделяла. На доске появился дождь, и Элис, видимо, пыталась представить, как ей нарисовать девушку в юбке…
Чарльз, сидя с таким самодовольным видом, будто все происходящее – это его личный спектакль, нахмурился:
– Эмм… Где девушка в юбке? Я её так хотел… Прямо как в реальной жизни. Это нечто вроде вишенки на торте, понимаете?
Я чуть не упала на место. Весь класс залился смехом, а Элис, очевидно, решила, что её художественные навыки сегодня просто не на высоте.
– Ой, Чарльз, – сказала я, пытаясь держать ситуацию под контролем. – Думаю, вам стоит научиться отличать искусство от фантазий. Элис, ты молодец, не переживай, продолжай рисовать дождик.
Я почувствовала, как мои уши начинают пылать, но решила сделать вид, что не обращаю внимания.
– Дети, давайте