– Мне холодно, – спокойно произнесла она, понимая, что сейчас он зол больше на себя, чем на нее, а пытается спровоцировать скандал, чтобы заглушить голос совести.
– Моя машина – мои правила, а если тебе что-нибудь не нравится, можешь идти пешком! – бросил ей Люк.
Валери молча послушалась и снова застыла, отвернувшись к окну. Так, не произнеся больше ни слова, они доехали до ее дома, где у подъезда ее ждал Макс с букетом. Но когда он увидел, что ей Люк помог выйти из машины, а она при этом была в его пиджаке, он со злостью отшвырнул цветы и, не став с ней разговаривать, умчался прочь. Валери провела его машину равнодушно-спокойным взглядом, отказалась от дальнейшей помощи Люка и направилась к себе. То, что Макс уехал было даже к лучшему, сейчас выяснения отношений она бы не вынесла.
В квартире она сразу же направилась в ванную, где сбросив одежду на пол, стала под горячие струи, чтобы, наконец, унять дрожь. И только тут она смогла расслабиться, а кроме шума воды в ванной комнате послышались сдавленные всхлипывания ее смеха.
Душ согрел тело, но не смог растопить тот внутренний холод, который заставлял ее дрожать. Валери плотнее закуталась в одеяло и попыталась заставить себя уснуть, чтобы хоть во сне ее не преследовали картины пережитого. Сон довольно быстро одолел ее, наверное, сказался перенесенный стресс. Но когда Валери уже полностью была во власти Морфея, она вдруг снова почувствовала панический страх. Ей снилось, что она снова бежала, задыхаясь, только на этот раз темными запутанными коридорами. Она пыталась догнать две тени маячившие далеко впереди, но как она не старалась, расстояние между ними не сокращалось, а ей во что бы то не стало было необходимо их догнать. Она чувствовала, что от этого зависит очень многое в ее жизни. Вдруг она поскользнулась на чем-то липком и упала, а когда поднесла руку к лицу, то увидела, что она вся в крови. Тогда она, захлебываясь от рыданий, побежала еще быстрее и начала звать: «Мама! Мамочка! Подожди!»
Валери выпрямилась в постели, тяжело дыша. Она осмотрелась, не понимая, где находится. Яркий лунный свет пробивался через незанавешенное окно. Она никак не могла восстановить дыхание, а когда провела рукой по щеке, она стала мокрой. Резко сев, Валери уставилась на свои слезы, как на что-то сверхъестественное. Она уже и не помнила, когда в последний раз плакала, но унять рыдания не смогла.
Когда начался рабочий день и за окном послышался привычный утренний шум города, Валери, которая больше так и не уснула, набрала номер Элоизы Кастелян, своего психотерапевта, и попросила о консультации.
Элоиза была подругой ее отца, кроме этого Валери подозревала, что она много лет безнадежно была в него влюблена. Ей было чуть больше сорока пяти и она прекрасно выглядела. Элоиза была мулаткой с копной густых смоляно-черных волос даже без намека на седину, которые она укладывала в причудливые прически, с большими карими глазами и красиво очерченными пухлыми губами. Сколько Валери себя помнила, она оказывала ей психологическую помощь.