Мирка тогда стойко перенесла эти новости. Отец долго гладил её тёмные волосы, затем обеими ладонями взял её за щёки и, заглянув прямо в глаза, сказал, что её фамилия и кровь ничего не меняют, что у него нет на свете никого и ничего дороже, чем дети.
Конечно же, сейчас, спустя столько лет, всё уже забыто, встало на привычные рельсы, и никогда, по крайней мере, на памяти Олега, более не обсуждалось. Мирка окончила архитектурный факультет, жила в отдельной квартире на Московском проспекте, и работала с отцом уже несколько лет. Только вчера она вернулась из Флоренции, где жила больше года и училась в студии у какого-то крупного искусствоведа.
Вот и поворот во двор. Олег повернул направо, проехал два подъезда и увидел Миру. Она стояла на тротуаре и была невообразимо хороша! Длинные каштановые волосы спадали на плечи, безупречную фигуру подчеркивало темно-красное платье с открытыми плечами, нитка крупного искусственного жемчуга и такие же крупные серьги, завитые в спираль. Сдержанный макияж оттенял правильные черты лица, и заключали образ очки – тонкие, без оправы, дымчато-серые. Олег знал, что за стеклами скрываются карие глаза какой-то пугающей глубины. Казалось, что Мирка одним взглядом этих вот глаз запросто могла заглянуть в самую бездну мозга собеседника. Другой вопрос, хватало ли у этого самого собеседника глубины этого самого мозга? Часто оказывалось, что и нет.
– Бон джорно, сеньора!
– Граци! – Мира уселась рядом, и салон наполнился ароматом жасмина. Это был её любимый запах. – Привет еще раз, полиглот! – она чмокнула его в щеку и улыбнулась. – Отец сказал, что ничего не нужно, всё есть.
– Ну, в этом-то я не сомневался. – Они тронулись. Олег вновь выехал на Московский проспект и свернул на Садовую. – Ты не всё знаешь, кстати.
– О чём ты?
– С ним две недели назад случился приступ.
– Какой ещё приступ?! – Мира сняла очки и удивлённо посмотрела на Олега.
– Приступ мочекаменной болезни. Проще говоря, камень в почке зашевелился. Катя мне позвонила только через три дня, он ей запретил. Говорит, мучился два дня ужасно. «Скорую» она вызывала, так он отказался от госпитализации.
– Ну, тебе-то могла сообщить? Что бы он сделал, не убил бы ведь…
– Она